— Так-то оно так...— согласились апаши.
— Со мной, стало быть, можно договориться...
— Предположим...
— Если я пообещаю, вин двадцать пять луидоров, чтобы вы меня отпустили...
В ответ апаши расхохотались.
— Расчирикался, птенчик,— проговорил Звонарь сквозь смех.— Это точно, что твоя шкура стоит недорого, по все-таки не двадцать пять золотых,— это ты продешевил! За твою шкуру уже заплачено вперед столько, что мы три месяца будем справлять по тебе поминки!
— По сравнению с теми, кто нам заплатил,— добавил Откинь-копыта,— ты с твоим дружком — голь перекатная!
Между тем машина, проехала по лабиринту узких улиц, остановилась перед какой-то лачугой с закрытыми ставнями. Звонарь, заломил Фандору руку, заставил его выйти из машины и проследовать внутрь дома, который оказался настоящим притоном,— грязным, захламленным, пропахшим табаком и алкоголем. В полумраке двигались какие-то подозрительные фигуры: это были Газовщик, Бычий глаз и их подружка Адель. Появление Фандора в сопровождении Звонаря и Откинь-копыта вызвало с их стороны бурную радость.
— Попался, голубчик! — воскликнула Адель.— Не иначе как задница у тебя из чистого золота — столько нам за тебя заплатили! На один только задаток мы тут уже двое суток не просыхаем!
— Во дает! — прохрипел Газовщик, восхищенный остроумием своей подружки.
По знаку Звонаря из полумрака выступил рослый громила, не известный Фандору. В руках он держал крепкую пеньковую веревку, с помощью которой скрутил пленника по рукам и ногам, после чего кинул его, как куль, в угол комнаты. Журналист ударился головой о стену и потерял сознание.
Когда он пришел в себя, был уже вечер. Он понял это по тому, что свет более по проникал с улицы сквозь щели ставен. Комната была освещена только сальной свечой, стоявшей на столе. Вокруг стола сидели апаши. От табачно-водочного перегара у Фандора перехватило дыхание.
— Надо прикончить ого аккуратно, без шума, чтобы концы в воду...— услышал он голос Звонаря.
- Я так думаю,— подхватил Откинь-копыта,— надо замочить его прямо здесь и закопать в погребе... А то и просто бросить — за пару дней крысы сожрут!
— Крысы костей не жрут,— возразил верзила, который связывал Фандора. — Но ровен час, найдут скелет...
Бычий глаз проговорил заплетающимся языком:
— Утопить — самое милое дело... Пару хороших грузил к ногам — и бултых!
— Потом всплывет... - с сомнением сказал Газовщик.— Утопленники, заразы, всегда всплывают!
И вовсе не всегда! — настаивал Бычий глаз, дороживший своей идеей.— Они всплывают, когда газы начинают распирать их изнутри. А если проделать в приятеле несколько дырок...
