— Ну… — Удав разделся, разбежался по каменистому берегу и с диким воплем ринулся в воду. Следом рванулись и мы…
Мать твою! Первое мое ощущение было — что я погрузился в жидкий азот! Видимо где-то снизу били холодные ключи, и вода была просто ледяной, почти на точке замерзания. Вода просто окутала меня обжигающим до боли одеялом…
И в этот момент мне пришла в голову идея! До этого момента я представлял предстоящую операцию в общих чертах, если бы мне кто-то начал задавать вопросы относительно ее, то едва ли не половина ответов в этом случае была бы — будем действовать по обстановке. А сейчас я вдруг понял, что должен делать — до мельчайших деталей!
Внезапно я понял, что тону. Мысль, пришедшая мне в голову, так поразила меня, что я перестал грести и начал тонуть. Забив руками, выскочил на поверхность, хватанул ртом воздуха и повернул назад. Ну, его на… в такой воде плавать…
Выгреб, отфыркался… Почувствовал, что еще немного — и покроюсь ледяной коркой. Погреб к берегу…
— Значит, говоришь, восемьдесят вторая воздушно-десантная… — раздалось за спиной.
Я резко повернулся — метрах в десяти стоял Седой, как-то странно меня рассматривая. Остальные уже ушли к палаткам.
— Ты о чем?
— Да о том… — улыбнулся Седой — о твоей легенде.
— Что за легенда? — продолжал играть роль я.
— Да та самая. Про восемьдесят вторую воздушно-десантную дивизию, где ты якобы служил. Хочешь, докажу что это брехня?
— Попробуй… — мне стало даже интересно, на чем это я провалился.
— У меня сомнения были с самого начала. А сейчас — их не осталось. Я про татуировки…
— У меня же их нет.
— Вот то-то и оно! Что нет! В десантуре у людей ума немного, им хлебом не корми, дай наколоть что-нибудь типа ДМБ или "ВДВ — наконечник копья" или "Никто кроме нас — российский спецназ". Да и у вас в армии любителей этого дела полно, даже в спецназе. А у тебя — ни одной татуировки, как впрочем, и у меня и у Удава. Потому что по татуировке можно определить, где и когда она сделана, из какой страны гости. Поэтому в спецназе — настоящем спецназе, а не том, который головой стены прошибает — делать татуировки категорически запрещено. Категорически! Поэтому и служил ты не в десантуре, а в каком-то разведывательно-диверсионном подразделении, предназначенном для действий в глубоком тылу.
Сначала я не знал, что сказать. Хитро, хитро… Как раз для того, чтобы национальную принадлежность нельзя было установить, никто в "команде изоляции" не делал татуировок. На этом и спалился. Потом решил, что самое лучше — рассмеяться.
