— Слышу! — прошептал Седой, терять ему было уже нечего.
— Дай руку!
Седой протянул вверх руку и тут же почувствовал, как кто-то невидимый в темноте схватил ее и с силой рванул наверх. Все происходило в полной тишине, лишь едва слышно было дыхание двух людей…
Уже через несколько секунд Седой оказался на земле, кто-то навалился на него сверху прижимая к земле, ладонь зажала рот…
— Слушай меня, русский! Уйти отсюда хочешь? — незнакомец говорил по-русски свободно, без малейшего акцента — если хочешь, кивни.
Седой кивнул, он не понимал, что происходило. Неужели спецназ?
— Тогда запоминай! На окраине села, примерно четыреста метров отсюда на север — блокпост. Четыре духа, два автомата, ПКМ и СВД. Скорее всего — под кайфом. Мы — в Алхан-Кале, понял?
Седой снова кивнул.
— На, держи! — что-то ткнулось в ладонь, рука, зажавшая рот вдруг исчезла. Седой машинально обхватил предмет, понял — нож. Зачерненное лезвие длиной сантиметров шестнадцать, обмотанная шнуром рукоять. Острый — можно бриться…
— Слева у ворот двухсотый, у него — Калаш. Заберешь. Выйдешь через калитку, она закрывается на засов. Не нашуми, делай тихо…
— Ты кто? — Седой напрягал зрение, как мог, но видел только серый на черном зеркале ночи силуэт в паре метров от него. Силуэт — и голос, больше не было ничего…
— Шайтан… Ах шайтан…
Муса Бабаев, «полковник» армии республики Ичкерия метался по двору, словно загнанный зверь. Рядом с черным зевом зиндана молча стоял бригадный генерал Ходжиев. Произошедшее ночью не укладывалось у него в голове. В кармане куртки истошно заверещал, завибрировал сотовый телефон, требуя внимания. Ходжиев достал его, поднес к уху, мрачнея с каждым словом…
— Передай по связи — пусть отсекают от границы. Он пойдет на границу, понял? Всех поднимай!
— Что?
— Четверых кончили на блоке — мрачно пояснил Ходжиев — ножом. Забрали СВД, с одного сняли ботинки и всю форму. Теперь у него два ствола…
— Это американцы…
— Заткнись! — тяжело проговорил Ходжиев.
Это легко сказать — американцы. И что дальше? Деньги то ему — привезли. А с американцами ссориться себе дороже — потом в Джохар-Галлы за это спросят. Но и оставлять это просто так — нельзя, тогда потеряешь намус.[37] Что-то надо предпринять…
— Ваха! Приведи сюда американцев!
Боевик с короткоствольным автоматом — тот самый, похожий на наркомана — бросился исполнять поручение…
Американцы появились через минуту, верней — американец. Один — тот самый, что был у них старшим. Следом спешил Ваха, тыча американцу в спину стволом автомата…
