Прервав рассказ, пожилая женщина по обыкновению тяжело вздохнула:
— Будет день, но я до него не доживу, когда много-много рыб упадет с неба в реку. Тогда человеку не будет одиноко на планете. Берите пример с самого сильного мужчины, делайте много каменных и песчаных рыб. Чем больше будет каменных рыб в воде и на берегу, тем скорее заметит их с далекого Солнца наша прародительница — Большая Огненная Рыба. А заметив маленьких рыбок, Большая Рыба пошлет детей познакомиться с ними. И тогда все будут счастливы.
Бабушкины рассказы, словно вечерние волны, прибивали к берегам детского сознания пену образов и понятий.
— Большая Рыба взрезала хвостом живот человеку и проглотила кровавые внутренности. С тех пор человек живет без еды. Но однажды краб проберется в пещеру Большой Рыбы и похитит внутренности человека. Вместе с ними ночью вползет он в рот к спящему. Краб вернет внутренности на их прежнее место. Голодный человек снова будет нуждаться в пище, тогда и понадобится живая рыба. Краб — предатель и вор. Речное племя не делает каменных крабов. Не совершайте и вы кощунство. Но вдали от родного становища человеку, оберегаемому невидимыми плавниками Большой Рыбы, позволено иметь при себе амулет в виде краба.
Каменный крабик — амулет мальчишки, пришедшего вместе с Синеглазым. Он-то и задал женщине вопрос:
— А есть в мире другие племена?
Бабушка посмотрела на него, полуприкрыв слезящиеся глаза:
— Э, да ты шестипалый? Вижу, вижу, что ты доставишь огорчения родителям. Да, мы — не единственное племя Ойкумены. Племен, населяющих беспредельный материк, не перечесть даже по пальцам обеих твоих рук. Мы живем на северном берегу великой реки. Каждое племя живет на своей священной земле, но мы давно идем к самым крайним землям Восточной Ойкумены. Что будет с нашим умирающим племенем, когда мы дойдем до высоких гор, теряющихся в облаках? До места, где кончается земля?
От волнения шестипалый сделал неосторожное движение и едва не запачкал босую ступню в магических женских растворах, которыми была залита чашеобразная выемка на круглом камне.
— Ну ты, рукохват! — прикрикнула на него бабушка.
— Но почему мы уходим с каждого становища? Почему оставляем, священную землю предков? — тревожился внук синеглазой старухи.
Забыв, что перед нею два маленьких мальчика, пожилая женщина произнесла слова, с которыми подобало бы обратиться к совету племени, а не к маленьким мальчикам:
— Дряхлые угрюмые старухи выжили из ума. Они не умеют знахарствовать так, как это делал мужчина-шаман. Столько детей умерло по их вине! Кто мне скажет, скольких девушек племени похитили жестокие перумы? Как далеко придется уйти от родного озера? И зачем мы уходим от Матери Реки для какого-то там по-старушечьи болтающего валуна? Кто знает, где в горах Миссия превращается в тонкий ручеек, который бьет из скал? Племени пора сделать выбор: или поилица — Миссия, или глупая глыба, которая нас всех погубит. Но… среди нас нет мужчин и женщин, умеющих думать и защищать общие интересы. Никто не думает о завтрашнем дне, значит, у нас нет будущего.
