Люди, звери и зоологи (Записки на полях дневника) | страница 38

Я забыл упомянуть, что стоял не то январь, не то февраль, какой-то чертовый зимарь. Короче, опять зима. То есть лакомка был соответственно, шатуном. И к лучшему, что он появился около тамбовской избушки, когда в ней никто, кроме воблы, не ночевал.

Ученые — это такие дотошные ребята, их тухляком не сразу напугаешь. Чего этот зверь шатуном стал? Небольшой поверхностный осмотр черепа показал, что с правой стороны вся верхняя челюсть у несчастного была разбита круглой пулей, наверное летом... Ошметки свинца застряли в костной ткани. Как с такой кошмарной раной медведь жевал и вообще дожил до зимы — непонятно. Но проломы уже затягивались, стали зарастать костной тканью. Может быть, рана давняя была?

Жуткое чувство закралось в сердце, когда я увидел удаляющийся пароход. Я долго стоял на берегу и смотрел, долго смотрел до тех пор, пока он не стал маленьким, едва заметным и наконец не скрылся за мысом. Тогда я пошел по берегу к единственному жилому домику, расположенному на длинной косе... Когда пароход ушел, я сразу почувствовал себя отрезанным от мира.

Владимир Клавдиевич Арсеньев

Состав минуту постоял на крохотной станции и ушел к китайской границе. Маленькие смерчи торопливо забегали по шпалам, перебирая сухие травинки и пыльные обертки от конфет. Поезд скрылся, а мы с товарищем остались на гравийной насыпи, заменяющей перрон. Начался первый день нашей дальневосточной зоологической экспедиции.

Было раннее утро. Безоблачное небо обещало жаркий день. Я устроился у рюкзаков, сумок и вьючных ящиков, а Сережа пошел в разведку. В ближайшем поселке он нашел общежитие механизаторов, и мы, пыхтя, перетащили туда вещи. Хозяин общежития выделил нам комнатушку с двумя кроватями без матрасов и тумбочкой, в которой я нашел погнутую алюминиевую вилку, ржавую бритву и дюжину пустых бутылок. Между оконными рамами ползали сонные слепни. Среди них выделялся огромный светло зеленый треугольник ночной бабочки павлиноглазки Артемиды. Это был наш первый, хотя и не орнитологический, трофей, добытый на Дальнем Востоке.

Комендант, наблюдавший за нашим вселением, понимающе закивал:

— Берите и паутов, ребята, — показал он на слепней, — мы вам их еще наловим и всех по акту спишем! — Хозяин общежития еще долго шатался по комнате, расспрашивая, откуда мы и чем все-таки будем заниматься. Узнав, что наша специальность орнитология — изучение птиц, он растрогался и сообщил, что тоже любит природу. Потом деловито осмотрел наши ружья, особо похвалив мое — 32-го калибра, как самое подходящее для охоты на косулю. С этого момента комендант называл нас «орангутологами» старательно выговаривая новое для него слово.