С другой стороны, особенно среди христиан, живших в отдалении от Рима и не видевших ужасов готского разграбления, появилось более оптимистическое объяснение случившегося. Захват готами Рима, по их мнению, вовсе не означал гибели Римского мира, тем более что готы вскоре ушли, а спустя несколько лет стали римскими федератами, а Римская империя восстанавливала свое могущество. В то же время, поскольку события лета 410 г. требовали объяснения, в пику тезису язычников было высказано естественное для христианской мысли толкование катастрофы как проявления гнева Божьего по отношению к римлянам, упорствующим в языческих заблуждениях.
Вскоре после событий 410 г. гиппонский епископ Августин взялся за написание своего знаменитого трактата «О граде Божьем», первые десять книг которого были посвящены именно полемическим целям. Уже в 413 г. увидели свет первые три книги этого труда, а к Пасхе 415 г., когда Орозий находился в Африке, появились еще две.>30 В начале IV книги своего «Града Божьего» Августин, продолжая полемику с язычниками, которые, критикуя христианскую веру, заявляли, будто бы никогда прежде, в языческие времена, не было «подобных бедствий», ставит перед собой задачу с помощью исторической аргументации доказать обратное (Aug. De civ. Dei IV. 1).
В теоретическом трактате Августина историческая аргументация часто тонула среди философских размышлений автора, к тому же исторические примеры, подобранные Августином, не укладывались в стройное, последовательное, исключавшее временные лакуны повествование, действительно способное продемонстрировать, что языческое прошлое не только не уступает количеством и силой бедствий христианскому настоящему, но превосходит его. Потому вполне логичным было бы появление наряду с трактатом Августина труда, в котором бы описывалось как прошлое, так и настоящее всего человеческого рода. Таким трудом и стала «История против язычников» Павла Орозия. Августин сам предложил прибывшему к нему испанскому пресвитеру взяться за этот труд, о чем свидетельствует пролог к «Истории» (Hist. I. prol. 1–2).
Уже в Африке Орозий приступил к работе над «Историей против язычников». Перед ним стояла огромная задача: в сравнительно небольшом сочинении необходимо было охватить все человеческое прошлое, не замыкаясь при этом на событиях исключительно римской истории. Подобную задачу еще никто не решал в христианской литературе. Безусловно, к V веку уже оформилась христианская хронистика. Написанная в 280 г. Евсевием Кесарийским «Хроника» была переведена на латинский язык Иеронимом и доведена до 378 г.,
