Внезапно тишину разрывает короткий топот ног, и мы с Онезоргом синхронно оборачиваемся на звук. В дверях замирает растрёпанный парень.
— Майор Орлова? Вас срочно просят к телефону. Из штаба.
Ой как нехорошо. Бросаю короткий взгляд на чуть закусившего губу немца и быстро выхожу из комнаты. Идти долго не приходится, ближайший телефон в соседнем кабинете.
Поднимаю трубку.
— Майор Орлова.
Голос мне незнаком, но это не имеет никакого значения.
— Товарищ Орлова, срочно отправляйтесь вместе с Дёминым в соседний посёлок Ахтангово. В местной школе рухнула одна из стен кабинета, и, видимо, включился часовой механизм заложенной там ранее мины. Пятеро детей оказались за рухнувшей стеной и вытащить их, не обезвредив мину, невозможно. Немедленно отправляйтесь туда; немца пока оставьте в штабе под охраной, вместе с переводчицей. Задача ясна?
— Так точно, — губы не слушаются, в голове странная пустота.
— Выполняйте.
Как неживая, кладу трубку на рычаги. Молодой солдат с тревогой смотрит на меня.
— Что-нибудь произошло?
— За сколько времени можно добраться до Веснукина и обратно?
— Минимум… — он на миг задумался, — минимум часа три. Ну два с половиной, но это почти невозможно. А что такое? Нужно в Веснукино?
— Уже не нужно, — вяло отмахиваюсь рукой, почти вслепую добираюсь до входной двери. Жадно вдыхаю свежий воздух, пока мозг лихорадочно пытается найти выход из ситуации. Ничего не получается. Дёмин ушёл уже почти как час назад, догнать его нет никакой возможности. Пока доберутся до посёлка и обратно, мина уже три раза как взорвётся. И дети… дети…
— Ольга?
Последний шанс. Который так не хочется использовать. Потому что это опять принуждение. Потому что это шантаж совести, ещё один ультиматум, который он обязан будет принять. Потому что просто не сможет иначе. Потому что…
— Рудольф. Послушайте… я не имею права просить вас о подобном… вы и так слишком много сделали для нас, для меня… не могу просить вас рисковать жизнью ещё раз…
— Я согласен.
Голос совершенно спокойный, словно он только что сказал «да» на предложение выпить кружку чая. Онезорг слегка касается кончиками пальцев моей безвольно опустившейся руки.
— Что случилось? Мина?
Судорожно киваю.
— Понимаете, Дёмин… не успеем… А там дети заперты…
Он уже застёгивает на поясе свою сумку с инструментами.
— Идём.
Выходим на дорогу, там уже дожидается повозка с лошадью. Возница кричит и замахивается кнутом, колёса гулко стучат по прокатанным колеям. Лицо Онезорга сосредоточено и совершенно бесстрастно. Опускаю голову. Тихим шёпотом:
