Тихий пост | страница 45

Они подобрались к посту со стороны приземистой сопки, которая являлась началом невысокого хребта, тянувшегося на юг по тундре. Выползли на плоскую вершину сопки и залегли за камнями среди мелкого и редкого ивняка. Пост был как на ладони. Они смотрели на свое недавнее жилище, и им было дико от мысли, что оно занято немцами и они не могут туда вернуться.

Вокруг поста были немцы. Сидели, ходили, курили, хохотали — вели себя как хозяева. Их было много.

— Сколько их! — прошептал Генка.

Виктор молчал.

— Ребят никого не видно, — опять прошептал Генка.

Виктор, не отвечая, смотрел на место, где обычно они рубили дрова.

Там что-то лежало. Сначала он не понял ЧТО. Но, вглядевшись, увидел — там лежали ТРОЕ.

— Гляди, — сдавленным голосом прохрипел он.

Но Генка уже и сам увидел и догадался, что ЭТО.

Но кто именно? Кто, кроме Чупахина? Жохов? Пенов? Костыря? Трое. Значит, кто-то еще жив! Кто? Где он? Может, там, внутри поста? А может, тоже убитый, но где-то в другом месте.

Внезапно друзья увидели, как справа по берегу, как раз оттуда, где проходили они ночью, возвращается группа немцев.

— Нас ищут, — догадался Виктор.

— Кого? — не понял Генка.

— Нас с тобой и немца.

— Нас? — повторил Генка. Он все еще никак не мог до конца осознать, что происходит.

Виктор понимал всю бессмысленность и все бессилие своего положения. Товарищи убиты, трое лежат возле поста, неизвестно, жив ли четвертый, немцев много, и схватка будет неравной. И все же он решился, и от этой решимости враз отмерзли пальцы на ногах.

— Сейчас я им сыпану! — сквозь зубы процедил Виктор и выдвинул автомат между камней. — Сейчас я им!..

Никогда в жизни он не стрелял по живому человеку и вообще по живому существу. Один только раз, в детстве, был он на охоте с отцом и подбил чирка из малопульки. Подранка принесла собака. И чирок умер у него в руках. Когда маленький Витя услышал, как перестало биться сердце птицы, его охватил ужас. Он тогда осознал, ощутил всем своим существом, что такое смерть, и понял свою причастность к ней. Он был потрясен своим открытием и с тех пор никогда не поднимал руку на живое существо. Теперь же надо было стрелять по людям. НАДО! Виктор это понимал, но никак не мог нажать на спусковой крючок автомата.

— Сейчас я им!.. — продолжал шептать Виктор и никак не мог преодолеть ту внутреннюю грань, которая была барьером между жизнью и смертью и не давала стрелять. — Сейчас я им!..

Виктор зажмурил глаза и нажал на курок. Оглушающе гулко ударил автомат и затрясся в руках непокорно и незнакомо. Виктор широко раскрыл глаза и повел стволом слева направо. Стараясь удержать автомат в руках, он бил и бил без передыху, пока не высадил весь магазин. И опомнился только тогда, когда автомат смолк. Навалилась страшная тишина. Руки дрожали от напряжения, по лицу лил горячий пот.