— В отношении Котова…
Задумался замполит. Судьба Котова еще не решена, так можно было понять его задумчивость.
— Подождем заключения врачей, — сказал Крутов. — Если Котов не симулирует, держать не станем.
Неужели можно симулировать? Зачем?
Было, оказывается, и такое на кораблях.
* * *
Солнце, море, корабли в кильватерном строю. Вот-вот в небе появится самолет «противника». На месте заряжающего, на моем месте — Кедубец. Последний выход в море наших ветеранов. Я подаю снаряды, Кедубец показывает, как надо работать. Он уже стрелял по кораблям на месте наводчика, стрелял по специально изготовленным щитам и разнес эти щиты вдребезги, сегодняшняя цель — пикирующий бомбардировщик. Главное сегодня — скорострельность.
На флагмане взвился сигнал. На кораблях дивизиона сигнал повторили, сразу же раздались команды. В небе из-под самого солнца показалась черная точка. Вот уже и самолет различить можно. Он приблизился, завис над кораблями, от него отделился конус. Падающий конус и есть пикирующий бомбардировщик.
— Смотрите, юноша, как это делается, — успел сказать Леонид; в ту же секунду раздалась команда, все десять снарядов вылетели из орудия, как один, в ушах остался только звон. Я видел лишь руки Леонида, бросал снаряды…
Перед стрельбой Леонид попросил наводчиков не отпускать педалей после первого выстрела. Они и не отпускали. Держали цель. А стрелял Леня сам, сбивая заслонку.
— Вот и все, так коротко и просто, — продекламировал нам Кедубец. — Ученье, как говорится, свет. В бою это выручало. Но не делайте такую стрельбу нормой. Случится что с заслонкой — покалечитесь. Такая стрельба выручала в бою. В мирной жизни все должно быть по правилам. Я вам показал на случай. Мало ли что может быть. В настоящем бою все так, но и чуть по-другому. Главное — думать…
* * *
Первыми о терпящих бедствие кораблях узнают радисты. Я сидел у Вовки в радиорубке и слушал. Странное дело. Думал, забыл морзянку, оказалось — нет. Слушал и понимал.
Маневры флота подошли к концу. Ветераны перебрались на флагманский корабль, с ними ушел и Кедубец. Мы возвращались на базу. У Вовки работы почти не было. Он сидел возле аппаратуры и слушал на случай, если вызовет флагман или база. Наушники лежали на столе. Слышны были то торопливые звуки коротких сочетаний точек и тире, когда шел открытый текст, то врывались длинные очереди цифровых обозначений. «Ти-ти-ти, та-та-та, ти-ти-ти», — тревожно пропищало в наушниках. И еще раз три коротких сигнала, три длинных, три коротких. Вовка надел наушники, я вышел из рубки. Когда радисты работают, им лучше не мешать. Я стоял на палубе, по памяти вслушивался в сигналы. Эти сигналы вызывали в душе беспокойство. Люди посылают сигнал бедствия. Где-то в море сейчас, именно в эту минуту плохо людям, и они взывают о помощи…
