Кира упорно пробивалась сквозь толпу, выискивая глазами Солохина. В море учеников мелькнула яркая Цицина под руку с Образцовой. Девушка последовала за ними, полагая, что они приведут ее к Славику. Так и оказалось.
Солохин танцевал в самом центре толпы. Вокруг него теснились девчонки всех мастей и возрастов. Они расступились вокруг Солохина, образовав круг, в котором парень мог свободно двигаться. Слышался восхищенный визг и приветственные выкрики.
Стараясь хоть как-то привлечь его внимание, Кира встала на цыпочки и махнула рукой. Солохин скользнул по ней взглядом, но тут же отвернулся. Кто-то из поклонниц наступил Кире на ногу. Девушка ойкнула от боли и неожиданности.
Она была совершенно растеряна и совершенно ничего не понимала. Он же ждал ее, разве нет? Разве не он недавно говорил ей, что будет ждать ее?
Она отошла немного в сторону, стараясь не обращать внимания на сердитое шипение фанаток, которым она заслоняла обзор. Солохин, тем временем, вытащил из толпы одну из старшеклассниц и закружил ее в медленном танце. Половина фанаток зашипело от зависти, а половина поощрительно и радостно захлопала.
— Слава! — крикнула Кира, внезапно осмелев. Фанатки все как один повернулись к ней. В их глазах зажегся ведьмовский огонь. Каждая из них видела в Кире конкурентку, посмевшую привлечь к себе внимание их кумира.
Солохин снова не обратил на нее ни малейшего внимания. Он был царем этой вечеринки, ее центром. Громкая музыка и крик восторженной толпы поднимал его на волну восторга. Восторга от собственной популярности. Киры и прочие серые мышки его ничуть не интересовали…
Совершенно ничего не понимая, Кира отошла к скамейке в углу зала, села на нее и просидела всю дискотеку. Только под конец, когда объявили последний медленный танец, она встала, и, удивляясь собственной смелости, пробилась сквозь толпу к Солохину. Тот с удивлением покосился на нее и встал в красивую позу, чуть склонив голову и будто в ожидании, что она скажет.
— Не потанцуешь со мной? — охрипшим от долгого молчания голосом, спросила Кира.
Толпа фанаток притихла, гадая, что он скажет. Славик посмотрел на нее, как на сумасшедшую.
— Я? С тобой?! — Солохин расширил свои голубые глаза, вдруг запрокинул голову и захохотал — издевательски, презрительно. Его смех, разнесшийся по всему залу, подхватили остальные. — Сначала научись!
Бедная, бедная Кира! Вот оно, то, о чем говорил мудрый Павел Никанорыч — блестки и мишура опали, и увидела ты то, что так тщательно маскировалась. Всю темную сторону души Ярослава Солохина. Что, не ожидала? Розовые очки наконец-то слетели с твоих глаз. Он оказался избалованным и черствым, он только играл твоими чувствами! Бедная, бедная ты моя!
