— Вы члены колхоза. Неужели не видите, что пашут одни женщины? Ведь им трудно!
— Наши бабы с малолетства к пашне привычные. — Гвоздев перемигнулся с товарищами, — а если им трудно, так иди подсоби. Ты девка крепкая, можешь плуг в борозде держать по всем правилам агротехники. Для чего же тебя учили?
— Я требую, чтобы вы перестали ползать по крыше и занялись делом! — звонко выкрикнула Тася и густо покраснела. — Крышу можно крыть вечерами, после работы!
— Ну, ты нам не указывай. Мы сами знаем, — Гвоздев тряхнул рыжей бородой и тоже покраснел от злости еще больше Таси. — Сегодня мы свободны, а завтра уйдем в лес на подсочку.
— Никто никуда не пойдет, пока пахоту и сев не кончим.
Колхозники помолчали, подымили папиросами и снова, не обращая на Тасю никакого внимания, полезли на крышу. Оттуда послышалось:
— Эгей, береги-ись!
Опять шлепнулась старая тесина. Тася разгневанно посмотрела наверх, но на этот раз не увидела там никого.
«Ну вот. Ничего у меня не получилось, — подумала она, дрожа от злости и обиды. — Не умею я разговаривать с ними». Ей захотелось вернуться к своим парникам — черт с ней, с пахотой, есть ведь председатель колхоза, есть правление, пусть разбираются! Но тут Тася вспомнила, что недавно ее избрали в состав правления. Она остановилась и, переждав, когда на крыше прекратится визг выдираемого гвоздя, крикнула:
— Идите пахать! Как член правления говорю!
— Мы сами себе члены правления! — донеслось оттуда. Гвоздев расхохотался и опять швырнул вниз старую доску.
Тасе захотелось самой взобраться на крышу, взять этого ненавистного Гвоздева за воротник и швырнуть его сверху, как он бросает доски. Кусая от обиды губы, она машинально направилась к избе Пестунова. Шла и не понимала, зачем снова идет к нему.
Объездчик сидел на крыльце и плёл верши из гибких ивовых прутьев.
Увидев Тасю, он чуть заметно покачал головой.
— Петр Степанович, — начала Тася, но он ее перебил:
— Сказана, бригаду не приму!
— Да вы послушайте! — почти крикнула она. — Идемте сейчас же со мной на поле! Вы не знаете, что случилось! Как мужчина вы обязаны помочь!
Пестунов в недоумении выпустил из рук недоплетённую вершу, положил обратно в пучок ивовый прут и холодно спросил:
— Что еще такое?
— Идемте, там увидите, идемте! Ну?!
Пестунов не спеша встал и пошел следом за нею.
Они пришли к пахарям. Прокофьева остановила коня и крикнула:
— Ага, пришел-таки!
Объездчик, видя, что на поле ничего особенного не произошло, собрался было повернуть назад, но Тася крепко держала его за рукав.
