– Верните мне очки, – прошептал Банщиков. – Нужно немедленно уезжать отсюда.
– Позже, – сказал Нолин, задействовав один угол рта.
Его губы были сжаты, образуя слегка искривленную линию. Держась позади Геркулеса, он снял очки, сложил и сунул их в карман. Не вынимая руки, Нолин взял очки таким образом, чтобы они стали торчком, оттопыривая брюки на правой ляжке.
– Встать, – скомандовал он.
Геркулес не встал, а сел, еще не вполне полагаясь на подгибающиеся ноги. Его физиономия была страшнее любых ритуальных масок африканских колдунов. Один глаз совершенно заплыл, превратившись в щелку, второй увеличился в размерах, обнаружив перед собой Нолина в классической позе человека, изготовившегося к стрельбе, не вынимая руку из кармана.
– Месье Фейяд приказал тебя убить, – сказал он по-французски. – Это была ловушка.
– За что? – воскликнул потрясенный Геркулес.
– Ты слишком много знал.
– Я ничего не знал, я просто…
– Ты просто оказался не в то время не в том месте, – перебил Геркулеса Нолин, выуживая в памяти подходящие фразы из боевиков. – Мне искренне жаль тебя, парень. Сам я против тебя ничего не имею, но Абу Фейяд… Сам знаешь, как он подозрителен.
– Разрешите мне позвонить ему, – взмолился Геркулес.
– Тогда я сам попаду ему в немилость. Если комиссару донесут, что я не прикончил тебя на месте…
– Никто не узнает! Клянусь!
– Какой мне смысл тебя жалеть? – спросил Нолин.
– Кто-то идет, – трагически прошептал озирающийся Банщиков. – Нас арестуют.
Геркулес использовал выпавший ему шанс. Попытавшись лягнуть Нолина в живот, он перевернулся на четвереньки и сорвался с места, как спринтер, услышавший выстрел.
– Стой! – прошипел Нолин.
Оклик подстегнул беглеца лучше всякого хлыста. Делая огромные прыжки, он пересек открытое пространство и скрылся за углом, произведя совершенно неизгладимое впечатление на компанию подвыпивших британских матросов.
– Что с ним? – спросили они, не отваживаясь приблизиться к «Лендроверу». – Кто его так?
– Мы ничего не видели, – поспешно заявил Банщиков.
– Драка или поножовщина, – сказал Нолин по-английски. – Вы здесь поосторожнее, ребята. Это настоящие джунгли.
Возбужденно переговариваясь и озираясь, матросы пошли своей дорогой.
– Нам тоже нужно сматываться, – произнес Банщиков. – Если этот раненый буйвол вернется…
– Он уже забился в какую-нибудь нору, скулит и гадает, как избежать расправы, – сказал Нолин. – Способность мыслить логически восстановится не раньше, чем заживут синяки и ссадины, а это произойдет не скоро. Так что ничего не бойтесь, ждите меня и не вздумайте уезжать один. Я скоро.
