– Впервые вижу такую ненаблюдательную и такую несловоохотливую женщину, – посетовал Нолин, уставившись не на колени Марго, а на свои собственные, обхваченные переплетенными пальцами. – Может быть, Жасмина окажется сговорчивее?
– Попытайте счастья, месье.
– Где я могу ее найти?
– Здесь, – насупилась Марго, вставая. – Я сейчас ее приведу. Вам будет удобно беседовать в моем кабинете?
Ее тон был полон язвительности. Тем не менее она почему-то не выпроводила Нолина и не потребовала, чтобы он прекратил свои допросы. Это могло быть связано с опаской потерять всех русских постояльцев, работающих в одной фирме. Но у опасений бывают самые разные причины. Некоторые люди боятся разоблачений. Некоторые запуганы шантажом. А многие не хотят упускать возможность подзаработать. Люди, как это ни прискорбно, продаются и покупаются. В том числе и русскоговорящие француженки с красивыми ногами и оригинальными прическами.
– Мне будет более чем удобно, – улыбнулся Нолин, утопающий в дурацком низком кресле.
Марго смерила его высокомерным взглядом и вышла.
Коротая время в одиночестве, Нолин прошелся вдоль стены, на которой были развешаны фотографии в рамочках. Марго фигурировала почти на всех, но ничего похожего на семейную идиллию обнаружить не удалось. Ее окружали сплошные друзья и подруги. А среди них не было ни одного шпиона, демонстрирующего перед фотообъективом удостоверение сотрудника ЦРУ или пистолет с глушителем…
Или зажигалку с выдвижной иглой…
Нолин присел перед тумбой, на которой стоял маленький телевизор с DVD-плеером. Указательный палец медленно пополз вдоль корешков коробок с дисками, наугад выдвигая некоторые из них. В домашней видеотеке мадам Марго преобладали даже не русские, а советские фильмы. Это была в основном классика, от уморительной «Бриллиантовой руки» Гайдая до героической эпопеи Бондарчука «Война и мир». Между ними вклинивались не менее значительные и знаменитые киношедевры французов, подаривших миру Алена Делона, Пьера Ришара и Жана Марэ. Рассматривая пестрые обложки, Нолин не сразу сообразил, что именно его удивляет, а когда сообразил, не замедлил проинформировать об этом вернувшуюся Марго.
– У вас нет ни одного американского фильма, – сказал он, вставая.
– Это обвинение? – спросила она, приподняв угольную бровь.
Из-за ее плеча выглядывала порядком смущенная Жасмина, позабывшая снять резиновые перчатки, делающие ее похожей на гусыню, нервно шевелящую красными перепончатыми лапами.
