– Что-то случилось? Необходим экстренный сеанс связи с Большой землей? – живо заинтересовался Никитенко.
– Да, случилось. Но не страшное, а как раз наоборот, – объяснял руководитель. – В общем, Наталья провела химанализ последних проб донных отложений. И результаты просто ошеломляющие. Они затмевают собой даже самые смелые наши предположения. Я хотел бы кричать об этом на весь мир. Но ты же помнишь о режиме секретности. Информация не подлежит разглашению. На базе никто, кроме нас троих, не имеет права знать какие-либо подробности о результатах анализа.
– Вы хотите сказать… – попытался уточнить связист.
– Ни слова больше, – прервал его Бетанов. – Ты все узнаешь непосредственно перед отправкой информации в центр.
– Вот, возьми, пожалуйста. – Дворецкая протянула парню флешку. – Все, что нужно для отправки, ты найдешь в папке «1142».
– Информация подлежит передаче только в зашифрованном виде, – напомнил Сергей Евгеньевич. – Возможно, шифрование займет определенное время. Но оно и к лучшему. А то я смотрю, ты совсем между дежурными сеансами связи без работы чахнешь. Змея воздушного мастеришь.
Дмитрий немного замялся и с виноватой улыбкой пожал плечами:
– Я же не виноват, что у меня такой режим работы. На других участках базы мне делать нечего. Я там ничем не сумею помочь.
– Ладно, тебя же никто ни в чем не обвиняет, – примирительным тоном промолвил старший и по-отечески похлопал связиста по плечу. – Давай быстро к себе. Нужно срочно обрадовать Москву.
Никитенко в ответ улыбнулся, утвердительно кивнул головой и немедленно направился в модуль связи. Руководитель экспедиции был прав. По сравнению с остальными у парня было не так много работы. На дежурные сеансы с Москвой он должен был выходить всего лишь четыре раза в сутки. В подобном режиме он работал практически каждый день. Лишь изредка возникала необходимость заниматься шифрованием передаваемой информации. Однако даже с такой нагрузкой у Дмитрия оставалась уйма свободного времени. Бывало, он помогал товарищам по экспедиции убирать снег или выполнять другие работы. Но это случалось не очень часто. Поэтому парень по-разному проводил время. Вот, например, изготавливал воздушного змея из металлизированной цветной пленки. Никто на это особо не сетовал. Хотя большинство коллег при встрече со связистом первым делом спрашивали: «Когда же пойдем запускать твоего змея?»
Сергей Евгеньевич проводил взглядом связиста. Затем, отпустив Наталью, побрел в сторону норвежского сегмента полярной базы. В отличие от россиян норвежцы занимались изучением океанических течений и проводили метеонаблюдения. Возглавлял их видный ученый Ингвар Бондал. Это был сухопарый немолодой мужчина. Он отличался определенной медлительностью, но в то же самое время ему удавалось демонстрировать коллегам исключительную обстоятельность во всем. По сути, он являлся соруководителем совместной экспедиции.
