В отличии от лесов Поющих Гор, где он наслаждался шатром из листьев, натянутым над ним и чувствовал близость деревьев, пустые земли были широки и открыты, просто бесконечная равнина, простиравшаяся во всех направлениях настолько далеко, насколько глаз мог увидеть. Путешественник чувствовал сильную привязанность к лесу, это был и всегда будет его дом, но и пустыня облада своей собственной, нежной и одновременно дикой красотой. У него было такое чувство, как если бы он старается распространиться вдоль нее, старается, хотя и безуспешно, наполнить ее всю собой. В лесу было уютно и комфортно, зато здесь было много воздуха и света. В пустых землях одиночество было какое-то другое, совершенно не похожее на одиночество в лесу. Оно наполняло его чувством огромности, необъятности того тяжелого мира, в котором он жил, чувством его величия. При всей своей внешней безжизненности в ней было какое-то спокойствие, которое наполняло его чувством покоя и мира. Это было жестокое, смертельно опасное и не прощающее ошибок место, где неосторожного путника мгновенно поражала жестокая смерть, но для того, кто не сражался с ней, но принимал ее такой, какая она есть, это было возвышенное и преображающее место.
Первоначальный Ребенок почти умер в пустыне тогда, много лет назад. Вместо него на свет явилось племя, теперь оно вернулось в пустыню и научилось выживать в ней. И в пустых землях Атхаса, умение выживать было необходимой частью сушествования. Такие мысли посещали Путешественника, пока он неторопливо шел обратно к лагерю.
Потом он внезапно остановился. Все его чувства обострились и напряглись. Мгновением позже он уже знал, что взволновало его, и он побежал, на полной скорости, по направлению к лагерю.
* * *
Риана быстро схватила свой арбалет, но в то мгновение, когда она отвела взгляд, тень исчезла. Она быстро встала на колени и достала арбалетный болт из колчана. Держа лук перед собой и готовая вскинуть его в любой момент, она медленно обшаривала взглядом местность вокруг себя. Возможно ей только что-то показалось, но она была уверена, что видела какое-то движение. Чем бы ни была эта тень, она, похоже, скользнула обратно в ночь.
Риана облизала губы, которые внезапно пересохли. Как бы она хотела, чтобы Сорак вернулся. Она оставалась совершенно неподвижная, настороженная, лук был наготове, слух напряжен, она старалась услышать малейшие звуки. Где-то далеко раздался крик какой-то твари. Кто-то убил, или его убили. Но это было очень далеко. Ей хотелось подбросить немного дерева в костер, который почти погас, но ей очень не хотелось выпускать из рук арбалет. Не может ли быть так, что это просто обман зрения, вызванный лунным светом? Ночной холодный ветер шевелил ее длинные волосы, пока она сидела, пригнувшись, ждала и внимательно слушала. Кто-то там движется, или или это просто ветер, шуршащий среди низкого кустарника?
