- Слава Богу, доволен. Я имею все необходимое, но ведь в каждой семье есть свои заботы и горе... вот и у меня тоже... насчет моих детей! Видно, уже нельзя иначе.
Шихтмейстер очень удивился, когда молодой хозяин подошел к нему и облокотился на деревянную ограду садика, как бы приготовившись к продолжительной беседе.
- Насчет ваших детей? Я думал, что у вас только один сын?
- Совершенно верно - Ульрих; но у меня еще воспитывается дочь моей сестры, Марта Эверс.
- Она-то и причиняет вам заботы?
- Сохрани Бог! - горячо возразил шихтмейстер. - Девушка так добра и хороша, что другой такой и не найти; я надеялся, что Ульрих и она составят отличную парочку, но...
- Но Ульрих, вероятно, не желает? - прервал его Артур, быстро взглянув на него, что очень противоречило его обычной вялости.
Старик пожал плечами.
- Не знаю! Действительно ли он не хочет этого или не сумел как следует взяться за дело, только между ними все кончено, и у меня исчезла последняя надежда, что порядочная жена наставит его на путь истинный.
Странно, что такая простая и неинтересная семейная история старого рудокопа не показалась молодому хозяину скучной; он ни разу не зевнул, что делал постоянно, когда не считал нужным сдерживаться; напротив, он даже оживился.
- А разве вам не нравится его теперешний образ мыслей?
Шихтмейстер робко взглянул на него, потом опустил глаза.
- Мне нечего вам об этом рассказывать, Артур. Вы, вероятно, уже много слышали об Ульрихе.
- Да, помню, отец говорил мне о нем. Ваш сын, Гартман, на плохом счету у начальства.
Старик тяжело вздохнул.
- Да, но я ничего не могу сделать. Он не слушает меня, да, говоря правду, и никогда не слушал. Он всегда хотел жить своим умом и делал все по-своему. Я позволил ему учиться... может быть, это и послужило ему во вред. Я считал, что, благодаря этому, он скорее выдвинется по службе, что и случилось - он уже штейгер, а со временем станет и оберштейгером, но учение же принесло и вред: все-то ему нужно, все-то хочет знать, просиживает ночи напролет над книгами; товарищи в нем души не чают. Уж как это получается, что он верховодит всеми, не знаю, будучи еще мальчиком, он держал своих товарищей в ежовых рукавицах, а теперь еще больше, чем прежде. Они слепо верят всему, что он скажет, где Ульрих, там и они, кажется, если бы он повел их в ад кромешный, они пошли бы за ним. А это совсем плохо, в особенности на наших рудниках.
- Почему именно на наших? - спросил Артур, задумчиво водя ключом по деревянной решетчатой ограде, как бы рисуя какие-то узоры.
