Когда человек готов платить щедро, следует выжимать из него в два раза больше.
Ада Аркадьевна отодвинула деньги на край стола и отрицательно качнула головой:
– Ничем не могу помочь. Отправляйтесь в рецепцию и зарегистрируйтесь там в установленном порядке.
– Если бы я только мог! – пылко воскликнул прощелыга. – Но при мне нет паспорта.
– Так съездите за ним.
– В Николаев? Чтобы дать этой блядине возможность трахаться здесь в свое удовольствие?
– Прекратите выражаться! – процедила Ада Аркадьевна. – Вы не в борделе!
Завершив тираду, она подумала, что лучшего определения «Пассажу» не придумаешь, однако высказывать свои мысли вслух не стала.
Прощелыга отпустил порядком растянутый ворот свитера, чтобы сунуть руку в карман:
– Извините. Просто я сам не свой. Если я упущу эту тварь, она будет снова смеяться мне в лицо и врать, врать, врать!
– Почему бы вам не встретить ее у входа в гостиницу? – спросила Ада Аркадьевна, лаская взглядом уже сразу две купюры одинакового достоинства.
– Она скажет, что ее провожает сослуживец… Или бывший соученик… Или дальний родственник. Нет, этот номер не пройдет!
– Хотите застать их на месте преступления?
Прощелыга вздрогнул:
– Ага, на месте преступления. Появлюсь перед ними, когда они будут заходить в свой номер, с букетом цветов или бутылкой шампанского. Вот тогда Людмиле не удастся отвертеться.
– Женщины подобного сорта весьма изворотливы, – заметила Ада Аркадьевна, глядя на стол, на котором все осталось по-прежнему, если не считать исчезнувшей оттуда сотни. – Ваша супруга выдумает какой-нибудь благовидный предлог, уверяю вас.
– Пусть только попробует, – воскликнул оживившийся прощелыга. – Главное – устройте мне комнату по соседству.
– Шестьдесят пятый номер, налево по коридору. – В протянутой руке матово блеснул ключ с латунной биркой на шнурочке.
– Спасибо. Выручили вы меня.
– Чтобы не позже полуночи номер был освобожден. И не вздумайте валяться на чистой постели. Вмиг выпровожу.
– Что вы, что вы! – Мимолетно прижав ключ к груди, прощелыга резко развернулся на каблуках и устремился к месту засады.
Заметив в его руке новехонькую спортивную сумку, Ада Аркадьевна повысила голос:
– Наличие инвентаря проверю, учтите, молодой человек! У меня каждая пепельница на учете, каждый стакан.
– Конечно, конечно, – откликнулся удаляющийся голос. – Все будет в порядке.
«Скоро оптимизма у тебя поубавится, – решила Ада Аркадьевна, разглядывая купюры на свет настольной лампы. – Какой уж тут порядок, когда твоя законная жена шляется по ресторанам с кем попало. Этих шлёндр только рак груди остановит. После соответствующей операции все они становятся верными и смирными».
