– Не откажусь, – подтвердил Жорик и тотчас назвал номер, почти не путаясь в цифрах, что было не так-то просто в его незавидном положении.
– Молодец, теперь запоминай мой, – сказал Бондарь, после чего дважды продиктовал номер своего телефона. – Меня зовут Евгений. Ты ведь не забудешь позвонить мне, когда твоя сестричка вернется?
– Нет, – закивал Жорик. – Я запомнил ваш телефон. И я обязательно позвоню.
Пришло время менять кнут на пряник.
– Это задаток. – Отпустив многострадальный палец собеседника, Бондарь одновременно протянул ему стодолларовую купюру. – Как только Марго предстанет передо мной, ты получишь в два раза больше. Понимаешь, что это означает?
– Чего ж тут непонятного? – удивился Жорик, массируя мизинец и с трудом переводя дух. – Всего получается три сотни баксов.
– Нет, это означает, что ты получил аванс, за который с тебя будет спрошено строго, по полной программе. Если ты попытаешься меня надуть, то лучше сразу иди в больницу и попроси себя кастрировать. С яйцами ты расстанешься так или иначе, а мучений меньше. Согласен со мной?
– Да согласен, согласен, – пробурчал Жорик, к которому постепенно возвращался апломб. – Мы бы и без этих ваших штучек договорились. Были бы деньги уплачены.
– Они уже уплачены, – напомнил Бондарь. – Ровно сто американских долларов. Если ты оцениваешь в эту сумму свою жизнь, то, пожалуйста, можешь проигнорировать мое предупреждение. Но обратного хода у тебя нет, парень. Теперь ты мой, с потрохами.
Последнее утверждение Жорику явно не понравилось. Держа руки вне пределов досягаемости своего нового знакомого, он запальчиво возразил:
– А я вот сейчас возьму и верну вам эту паршивую сотню.
– Не вернешь, – покачал головой Бондарь.
– Почему это?
– Потому что ты жадный и расчетливый подонок, торгующий родной сестрой. Кроме того, сделка расторжению не подлежит.
– Где это записано?
– В книге твоей жизни, – сказал Бондарь, вставая. – Гляди, чтобы она не оборвалась на самой интересной странице.
– Вместе с твоими гениталиями, – зловеще добавила Милочка, выразительно сжимая кулак.
Прибавить к этому было нечего, поэтому продолжения не последовало. А оставленный наедине с собой Жорик уже через полчаса набрался до такого состояния, что покидать бар ему пришлось с помощью официанта. При этом он нес какую-то ахинею о контракте, подписанном с дьяволом, и утверждал, что его собираются лишить наследства.
Официант только посмеивался. Он не верил, что нынешние старики способны оставить своим неблагодарным деткам хоть какое-то наследство. И уж конечно не верил в дьявола.
