Появление на сцене Ильченко заставило вспомнить предыдущий вечер. То, что было двадцать лет назад — это не более, чем то, что было двадцать лет назад. Мог ли тогда Ильченко подумать о более замечательном названии для группы, чем МИФЫ? Трудно предположить, что люди образца 1990 купят пластинку "Бей, колокол!".
Если первая волна русского рока прошла раньше меня, то вторая захлестнула потоком самых разных эмоций. Прошедшее предстает в амнезированной памяти красочными неподвижными кусочками. Первый всплеск, связанный с музыкой — АКВАРИУМ, 10 CТРЕЛ и кабинеты ГУВД. Второй — БЕЗЪЯДЕРНАЯ ЗОНА, КИНО, возглавляемые колонны химико-технологического института на первомайской демонстрации и допросы в КГБ. Третий — НОЧЬ и ЭТО НЕ ЛЮБОВЬ, ночь, лето и любовь. Музыка была крепко связана с жизнью. Звучит музыка того времени — и сразу видишь тех людей, те улицы. Почему-то все, что касается воспоминаний о первой половине восьмидесятых, ярко залито солнцем. Это то солнце, которое светило всего три года и больше никогда не взойдет.
Сейчас журналисты, да и вообще все, кто имел к этому отношение, на разные лады хвалят вторую волну русского рока. На самом деле они хвалят свою молодость. И это был не социальный заряд той музыки, феномен, который они изучают. Это наша жизнь была такая. Мы жили, питаемые неосознаваемыми силами, и слушали то, что было модно. И те, кто живет сейчас, делают то же самое.
Я никогда не ставил себе цель изучать русскую рок-музыку. Это все равно, что изучать окружающих людей. Некоторые из них исчезают, некоторые становятся звездами, и тогда на них удается посмотреть только издали. Андрей Бурлака говорит, что это ужасно неприятная черта у русских музыкантов — чувствовать себя звездами, не умея толком ни играть, ни сочинять музыку. Но, если есть рок-н-ролл, то кто-то должен быть звездой рок-н-ролла.
Лишь Владимир Шахрин, очевидно, посчитал скучным для себя становиться звездой, имея для этого все данные. Я до сих пор продолжаю относиться к нему не как к музыканту, а, скорее как к человеку, с которым года три назад связывало совместное участие в какой-нибудь небольшой афере. А, может, действительно, что-то связывало, сейчас разве вспомнишь?
Зимой 1987 я был а Зеленограде, а на флэт меня помогла вписать Инна Желанная. За день до этого мне ставили ее блюзовый альбом с прекрасными песнями. Долгое время об Инке не было ничего слышно, пока она не появилась в передаче "50 на 50" с вариацией, использующей русские традиционные напевы.
