Маша покрутила в руках стамеску и невольно фыркнула: ну и видуха у нее со стороны! Гранд дама с ломиком. Разбегайся, народ, Машка Епифанцева на разбой двинулась! Короче, медвежатники отдыхают.
Бросив взгляд на почтовые ящики, Маша довольно улыбнулась: она не ошиблась, рекламные газеты на местах. Значит, можно приступать к работе, почтальонша ей не помешает.
На серого пушистого кота, дремлющего на подоконнике, Маша особого внимания не обратила. Лишь машинально отметила его немалые размеры и попыталась прикинуть, кому из жильцов он принадлежит. На бродячего кот никак не тянул, слишком ухожен, паршивец.
Но никто на ум не шел, и Маша забыла про нечаянного зрителя. С хрустом вывернула новенький замок и оценила собственную квалификацию взломщика на «отлично». Затем извлекла увесистую пачку газет и журналов и подпрыгнула от внезапного рева за своей спиной. Словно кто сирену включил!
«Неужели подлец Кочетков сигнализацию поставил?»— с ужасом подумала Маша. И мгновенно представила, как в родной подъезд врываются крепкие мужички в пятнистой униформе и масках.
Машина фантазия наградила их автоматами Калашникова, сунула в руки гранаты, резиновые дубинки, ручные пулеметы и на этом забуксовала. Маша понимала, что стрелять парни начнут вряд ли, дубинами орудовать тоже… интересно, что же с ней будет, если застанут на месте преступления?
Последняя мысль Маше совсем не понравилась, она с трудом развернулась и едва не упала от страшного зрелища, ватные ноги совсем не держали хозяйку.
Только что мирно дремавший кот, пушистый и милый, больше всего напоминающий дорогую игрушку, неожиданно преобразился. Перед потрясенной Машей, преграждая дорогу к квартире, стоял и хищно скалился настоящий монстр! С белоснежными клыками леопарда, рваными ушами, плотно прижатыми к черепу, на полусогнутых мощных лапах, и толстенный хвост стелился по кафелю. А уж глазищи…
Маша бессильно прислонилась к только что изувеченному ящику, облизала вдруг пересохшие губы и льстиво прошептала:
—К-краси-ивый ко-отик…
«Красивый котик» презрительно фыркнул и клацнул челюстью. Маша охнула и зажмурилась: бедняжке показалось — ею сейчас отобедают.
Однако время шло, зверь к трапезе не приступал, зато Маша услышала, как лестница загудела под чьими-то быстрыми шагами. Кто-то явно спускался, буквально бежал ей на помощь!
Маша покрепче вцепилась в свою стамеску и поклялась исправиться. Если, понятно, ее сейчас спасут. Пообещала стать истинной интеллигенткой, каким был Сашок Кочетков до прискорбного пожара. А это значило — не уподобляться мужу Ваньке и не употреблять… э-э… нелитературных слов. Хотя… сейчас чего только в книгах не встретишь!
