Жизнь в полосочку - Таисия Удальцова

ГЛАВА 1

            Все просто отлично. Главное — не струсить в последний момент. Мне повезет, я знаю.

Господи, ну и трудно быть старухой! И костыль лишь мешает. Как они справляются, несчастные, когда в руках и авоську приходится тащить, какая бабка без авоськи?

С другой стороны, не парнем же в автобус лезть. Кто позволит парню к себе прижаться? А уж если потом сумку порезанную обнаружат — можно сразу надгробие заказывать. Из мраморной крошки, они дешевле. Или нет — смириться с небом в клеточку.

Да-а, оба варианта не радуют, так что молчи, убогая, и хромай дальше. И пошустрее, вон тринадцатый автобус подходит.

О-о… кошмар какой, так и убиться недолго. Может, два сантиметра разницы между каблуками — перебор? До чего здесь ступени неудобные, у нас совершенно не думают о стариках…

Ну, наконец-то. Где там … э-э… клиент? Ага. Вот она. Сумочка болтается без присмотра, дура-девка, по-другому не скажешь.

Так, дальше почти классика. Только никакой спешки!

Ух, молодец водила, будто в паре работаем. Ну, еще разок. Вот спасибо.

—Звиняй, деточка…

Неплохо прошамкала, ведьма старая. И прижало ее — или меня? — плотненько. Та-ак, имею полное право за чужой локоток подержаться, главное, голову не приподнимать и в глаза не смотреть, никакого лишнего контакта.

И что ж эта проклятая сумочка так режется-то, а?! Будто из бумаги сделана! Черт, едва на половинки не развалилась. А-а-а… вот он, голубчик… Ишь, толстенький какой, наверняка все денежки там, нет чтоб хоть часть во внутренний карман плаща сунуть, вот глупышка, учи вас не учи…

Ничего, впредь будет наука. На то и щука в реке, чтоб карась не дремал.

Вот и остановка, здорово-то как, а? Осторожненько спрыгнем, ну, молоток.

Неплохой дебют.

Как это просто, оказывается!

                                                ***

Ну почему ей так не везет?

Тамара неверяще рассматривала порезанную сумочку и не знала — смеяться или плакать. Первый раз взяла ее на работу, и пожалуйста — осталась и без сумки, и без денег. Всю зарплату туда сунула. Вместе с отпускными. Почти тридцать тысяч. Хорошенький отдых ей предстоит!

Грязно-белый, излишне упитанный бультерьер взволнованно сопел в ногах, но к хозяйке с ласками не лез, чувствовал — что-то случилось. И уж само собой, он совершенно не хотел попасть Тамаре под горячую руку.

Девушка бросила покалеченную сумку на диван и горестно сообщила псу:

—Лелькин подарок!

Бультерьер опасливо заворчал и заозирался: старшая Тамарина сестра обычно вносила в жизнь излишне свежую струю. Неплохо бы от нее держаться подальше. И имени ее не слышать. Плохая примета! Как только любимая хозяйка начинает его склонять — беда.