Когда Лелька в третий раз сунула Коське под нос «Поляроид», кот не выдержал. Презрительно фыркнул, спрыгнул на пол и потрусил в прихожую.
Лелька, не веря в успех задуманного, растерянно пробормотала:
—Что, так сразу?
А Коська уселся на коврик и стал гипнотизировать взглядом входную дверь. На хозяйку кот не смотрел. Принципиально. Она испортила ему день!
ГЛАВА 6
Таксист затормозил у нужного подъезда, услужливо распахнул перед странными клиентами дверь и вздохнул с невольным облегчением, когда они покинули машину. Он машинально открыл «бардачок», извлек какую-то тряпку— обычно он использовал ее для протирки стекол — и размазал по широкому лицу испарину.
Тронуться с места бедняга не смог, слишком дрожали руки, поэтому он просто провожал взглядом пассажиров. Самых необычных, наверное, за его многолетнюю практику.
По выложенной цветной плиткой дорожке к дому неспешно двигалась молоденькая девчонка в джинсах и короткой кожаной куртке, увешанная малыми и большими цепочками и даже цепями. На тонких пальцах одной руки страшно топорщился массивный кастет, в другой девчонка крепко сжимала резиновую дубинку. На худеньком плече болтался дорогой фотоаппарат, на шее — не менее дорогой «Поляроид», с ним соседствовала полукилограммовая гирька на широкой шелковой ленте.
Лица пассажирки таксист за дорогу так и не рассмотрел, хоть и искренне старался. В память врезалась лишь засаленная кожаная кепка, надвинутая на самые брови, тяжелые, похоже мужские, очки и небрежно размалеванные яркой помадой пухлые губы. Да еще редкого пепельного оттенка волосы, неопрятными сосульками падающие на лицо и спину.
Короче, девчонка имела вид настоящей уголовницы, и пожилой таксист всерьез опасался, что уже к вечеру ему придется давать показания в милиции. По его мнению — пахло скорой и жестокой разборкой между соперницами, иначе к чему этой соплюшке такая кошмарная амуниция среди бела дня?
С другой стороны, гораздо сильнее таксиста напугал второй пассажир. Тот, что сейчас важно вышагивал по пятам сумасшедшей девицы.
Он в жизни не видывал такого громадного кота! По прикидкам таксиста, монстр весил не менее двенадцати килограммов, а может, и все пятнадцать, уж очень, подлец, здоровущий. Неимоверно пушистый, с широченной грудью, которой позавидовал бы чемпион среди бульдогов, и равнодушным взглядом серо-голубых глаз. Странным, надо сказать, взглядом, совершенно не кошачьим, от которого делалось не по себе.
