- Погоди! – перебил Александр. – В Дмитриевском?! Так это там, где девушку в церкви повесили! Мы там вчера были, правильно?
Кукушкин кивнул.
- Так что же ты молчала?! – накинулся на девушку майор. – Надо было сразу, утром, сказать.
- Дело в том, что баба Маша все твердила про упырей да про вампиров, как они по ночам в жилье просились, да как выли… - сделала попытку оправдаться Жанна. – Я почему и подумала, что она умом тронулась. Да и вообще… Это же не может быть правдой?
- Не может, - согласился Александр. – Но что-то в этом есть. Во-первых: это как раз подтверждает – жители города ведут себя странно. Во-вторых… что там она говорила про чекистов?
- Сказала, чтобы справиться с бандой, чекисты прислали сюда целый полк. Да не обычный, а карательный. То ли ЧОЛ, то ли ЧОП…
- ЧОН, - поправил Борецкий. ЧОНы – части особого назначения, были такие. Ну, и чем дело закончилось?
- Баба Маша сказала, что справиться с упырями удалось только с Божьей помощью. Якобы командир этого ЧОНа принял в свои отряды священников. А до этого, будто бы, коммунисты использовали вампиров в собственных целях. И еще… - девушка замялась.
- Ну, что? Говори.
- Да она сказала, короче, что в город вернулось зло…
- Нда… - буркнул Борецкий.
Последнюю фразу Жанны он оставил без внимания. Информация о проводимой когда-то здесь операции ЧК – вот что поглотило его мысли. Ведь о том же самом говорил накануне вечером и подвозивший его Владимир Михайлович.
«Посмотри в документах ЧК двадцатых годов», - сказал Михалыч и добавил: «если коммуняки не уничтожили»
«Архивы!» – осенило Александра. – «Нужно обязательно поднять архивы»
Вслух он сказал:
- Ладно. Допиваем чай, и спать. Все устали, а завтра много работы. Утро, как говорится, вечера мудренее…
* * *
Утро следующего дня было туманным. Такого тумана Жанне видеть раньше не приходилось – плотная белесая дымка заволокла буквально все. Когда, поднявшись с постели, девушка посмотрела в окно, с высоты второго этажа она даже не увидела земли.
- Вы хоть видели, какой сегодня туманище? – первым делом спросила она мужчин, когда все собрались за утренним чаем.
- Угу, - кивнул с набитым ртом Кукушкин.
- Ничего, сейчас солнышко выше поднимется – разгонит эту хмарь, - проговорил Борецкий.
Прогноз Александра не сбылся. День выдался пасмурным и безветренным, и туман стал лишь жиже, но совсем не исчез. Даже в полдень.
Активность местной милиции, особенно по сравнению с позавчерашним днем, резко снизилась. Здание РУВД было полупустым. И на лицах всех сотрудников ясно читалась одинаковая нервозность и тревога. Все Зареченские милиционеры (те, что присутствовали на работе, по крайней мере) выглядели одновременно взвинченными и растерянными. Борецкий прослужил в органах почти двадцать лет, но впервые видел, чтобы молодые и ветераны, начальники и подчиненные выглядели настолько одинаково. Будто за одну ночь кто-то шлепнул каждого по лбу одной печатью. И еще одно роднило их в этот день – плохо скрываемый индивидуализм. Теперь каждый за себя – об этом не говорилось вслух, но этим дышала сама атмосфера.
