– Что у тебя на голове? – спросил Ник.
– Бандана. А что?
– Ты что, танцуешь хип-хоп?
Лукас закатил глаза и покачал головой.
– Я не хочу есть. Я пошел к себе.
– Ну посиди с нами! – умоляющим тоном возопила Джулия.
– На завтра много уроков, – буркнул Лукас и, ни на кого не глядя, вышел из кухни.
Ник поднялся вслед за сыном наверх.
– Нам надо поговорить.
– Опять? – простонал Лукас, увидел приоткрытую дверь своей комнаты и спросил: – Ты что, ко мне заходил?
– Сядь, Люк, давай поговорим.
Лукас заметил обращенный к двери монитор, подбежал к нему и отвернул его в сторону.
– Я не хочу, чтобы ты заходил ко мне в комнату.
– Я сказал: сядь.
Лукас сел на край кровати, уперся локтями в колени и положил подбородок на сложенные руки в манере, которой недавно стала подражать и его младшая сестра. При этом Лукас довольно злобно косился на отца.
– Я не разрешаю тебе смотреть порнографические сайты.
Лукас повернул лицо к Нику, отметившему незамутненный, чистый и невинный взгляд голубых глаз своего отпрыска. Он также заметил, что у Лукаса появился пушок на подбородке. Несколько секунд Лукас, кажется, не знал, как лучше поступить: начать отнекиваться или мужественно признаться в том, неоспоримые улики чего красовались на мониторе.
– Я и так все это знаю, Ник, – наконец сказал он. – Мне уже шестнадцать.
– Перестать называть меня «Ник»!
– Хорошо! Папа! – поморщился Лукас. – Скажи спасибо, что я не хожу на сайты с пытками и убийствами. Если бы ты увидел, что там показывают, ты сам бы включил мне порнуху.
– Если ты еще раз выйдешь на такой сайт, я отключу тебе Интернет.
– Не имеешь права. У меня должна быть электронная почта. Ее требуют в школе.
– Значит, у тебя останется доступ только к электронной почте. Я знаю, что такое возможно.
– Не имеешь права. Нам в школе задают искать информацию в Интернете.
– Я видел, какую информацию ты там ищешь… Где ты был сегодня днем?
– У друга.
– Я слышал по телефону музыку и голоса. Как в баре.
Лукас явно решил игнорировать это наблюдение отца.
– Что случилось с Зигги?
– Зигги – придурок.
– Он твой лучший друг.
– Если бы ты его знал, ты бы так не говорил.
– Ну и с кем ты теперь дружишь?
– С друзьями.
– Как их зовут?
– Какое тебе дело?
Ник на секунду задумался.
– Я хочу, чтобы ты снова ходил к Андербергу, – сказал он наконец сыну, который посещал этого психоаналитика в течение четырех месяцев после смерти матери, но потом перестал, мотивируя это тем, что «старик Андерберг в полном маразме».
