Набираю номер как можно медленнее, без суеты. Все. Теперь пауза и… Все-таки занято!
Возможно, так даже лучше. Будет время подумать над тем, что собираюсь сказать. Может, короткие гудки в трубке – знак свыше – не говорить по телефону о таких делах?
Иду в комнату. Мимоходом оглядываю себя в зеркале. Странно, сколько я вытерпела с того дня, как пропала дочка, а внешне на мне это совсем не отразилось. Только глаза кажутся усталыми. Больше ничего. У других, рассказывают, волосы за одну ночь седеют. И морщины. А я все та же, словно ничего не случилось… Неужели, я просто сухарь, бездушное бревно?!
Да нет же, нет! Сколько валокордина выпила, наверное, целое ведро. И постарела сразу на много лет. Изнутри постарела, в душе. А лицо? Лицо – просто маска.
Что же со Светой? Среди пострадавших в авариях нет, среди неопознанных умерших не обнаружено. Так, по крайней мере, нас заверили в милиции. Значит, она не тонула, не попадала под машину, не падала на улице на острый камень. Но тогда что же?
Я звонила в МУР. Но сотрудника, с которым мы разговаривали в ту, первую ночь, все время нет на месте. Чем они только, там заняты? Гуляют в свое удовольствие. Позвонила Андрею Львовичу, и он (вот где человеческая чуткость) обещал нажать по своим каналам. Ну, как же это так, пропала девушка, в центре Москвы, а ее который день найти не могут. Как? А действительно – который? Неужели всего третьи сутки? Всего? Нет, уже третьи!
Не знаю ничего мучительнее неизвестности и одиночества. Игорь как специально стал приезжать с работы очень поздно. Может, без «как»? Просто специально. Словно не видит, что я устала ждать и еще больше устала разговаривать сама с собой. Хочешь или не хочешь все равно задаешь себе самый сложный вопрос: почему всё плохо? Почему я теперь, когда мне так нужна помощь, совсем одинока? Кто виноват – муж и дочь? Или я сама?
Конечно, сама. Женщина должна семью создавать. Только твое тепло спасет этот хрупкий домик. Много Игорь нежности видел от меня? В сущности, он человек хороший, мягкий. Деньги в дом несет. Ну, не люблю я его, ну и что? Сколько вместе прожили, и все теперь прахом? Зря я тогда второго ребенка решила не рожать и без его ведома пошла в больницу. Он после этого еще больше замкнулся.
И дочка стала чужой. Я-то, выяснилось, ничегошеньки о ней нынешней не знаю. Все малышкой видела, такой живой куколкой. А она, оказывается, совсем взрослый человек. Скоро сама матерью может стать. Только бы все обошлось, только бы ничего страшного не случилось! Все пойдет по-другому. Клянусь, будет так! Клянусь перед собой.
