– Так можно или нет?
Вопрос Рожкова прерывает размышления.
– Что «можно»?
– Идти мне можно? Я на посту.
– Нет, Федор Степанович, нельзя пока… Пойдемте со мной.
Завожу его в салон УАЗика, где терпеливый Прокопыч пытается поговорить со старухами, которые сидят рядком перед ним и, стараясь привлечь внимание милицейского начальника, галдят все разом, не слушая никого, кроме себя. Теперь к ним прибавится еще и Рожков.
В салоне тесно. Я киваю доктору Токареву, забившемуся в угол, чтобы выходил.
Отрешенно слушавший старушек, Прокопыч вдруг настораживается и властным движением руки прекращает нестройное гудение. Одна из женщин сказала, что остался платок потерпевшей, когда санитары уносили ее. Это уже зацепка. Вдруг еще что осталось? Прокопыч кивает мне. И я с Токаревым иду на то место. Надо искать…
Даже кобель посмотрел на меня укоризненно, когда я остался в салоне. Ему на дождь, а мне в автомобильном тепле отсиживаться.
Ну конечно, мне всегда лучше всех! И работа не пыльная.
Щелкнул пару раз фотокамерой, позвякал баночками, с кисточками повыпендривался – и вся деятельность.
Дилетанты! Попробовали бы сами поискать пальцевые отпечатки на сложных поверхностях, например, на батарее парового отопления дли на некрашеных досках пола. Да еще чистенькие, хорошенькие, годные для идентификации. А их еще надо снять, сохранить, обработать, дать заключение, вывести дактоформулу. А, кроме того, проявить пленки, напечатать снимки, закончить срочную экспертизу, одновременно отбиваясь от панибратствующих сыщиков, у которых всегда все горит. И все срочно: «Выручи, Витек, за нами не пропадет!» Как же, не пропадет! Результат дашь – сразу забывают все свои славословия. И так, думают, мне прекрасно живется.
А, может, самому последнему оперу в сто раз лучше, чем мне?! «Живая» все-таки работа, всю дорогу с людьми. Там покурит, тут поболтает, туда побежит, сюда сунется…
Хотя, чего считаться. Вместе дело делаем.
Хорошо, что машина «Скорой помощи» так долго стояла. В противном случае нужен не я, эксперт-криминалист, а судмедэксперт.
Прокопьич нудно допрашивает свидетелей. Какие-то старухи. Разговор идет путанный. Пытался вслушаться. Не получилось. Но наш мудрый следователь внимательно выслушивает этот галдеж.
Нет, напрасно я ворчать начал. Мы все вместе силу представляем: и следователь, и оперативник, – и я, и все остальные из бригады.
Вон еще один старик подхода! Места уже нет, значит, мой черед выползать под дождь. Наш славный опер меня уже зовет. Неохота, конечно, в грязь. Тем более работы там у меня будет немного. Помните, фильм такой был «И дождь смывает все следы». Это про нас, про экспертов. Не фильм, разумеется, название. Точно. Слизывает, как языком. А еще поют, что у природы нет плохой погоды. Я уже лысеть начал на производстве экспертиз и знаю, что есть, еще как есть!
