Кэрол не поверила Матью, когда он сообщил, что Сэм обещал помочь. Не прибавила ей надежды и первая встреча с Полем. Вторая, в воскресенье, немного развеяла сомнения, забрезжил какой-то слабый лучик, но Кэрол боялась верить чему бы то ни было. Ее мысли снова вернулись к Матью, к исследованию, которое он провел, изучая результаты тестов Говарда. Она испытывала странное чувство: с одной стороны, Матью сделал все, что от него требовалось, даже более того, взять хоть реакцию Крюгера, а с другой, она не могла отделаться от ощущения, что для Матью данное исследование ничем не отличалось от сотни других, может даже было интересней.
Поль вывел Кэрол из раздумья.
— Скоро начнется, — сказал он, — вы позволите включить вам телевизор, так будет удобнее.
— Пожалуйста, — ответила она и подумала: “Неужели уже почти два часа?” Поль принялся искать нужный канал, и когда в углу экрана появилось лого News Channel, положил пульт переключения на ручку ее кресла. Погода мало интересовала Кэрол, она не принадлежала к клубу зрителей, способных слушать сводку каждый час в надежде, что бюро прогнозов смилостивится и отменит, наконец, свою сплошную облачность. Когда исчезли спутниковые карты со стрелками, диктор объявил об изменении в программе: на ближайший час Live шел Джимми Уайт. В тот же момент из соседней комнаты раздался радостный возглас Сэма:
— Уломал-таки, сукин сын, что я говорил, а?
Ровно в два часа пошли трехминутные новости, сразу же за ними на экране появился зал заседаний. Выступление еще не началось, но сенатор Уайт уже стоял рядом с трибуной, ожидая, пока закончатся манипуляции с его компьютером. Через полминуты он взошел на трибуну и обвел глазами зал, камера дала его лицо крупным планом.
Кэрол и раньше натыкалась на отрывки его выступлений, но сразу же меняла канал, теперь она смотрела на сенатора с интересом. Посторонний наблюдатель вряд ли мог заметить что-нибудь необычное, но хорошо знающий Джимми человек непременно отметил бы этот взгляд. Уайт не имел привычки смотреть в зал, обычно он читал свою речь почти не отрываясь от бумаги и никогда не использовал компьютер. Когда он хотел сделать паузу, то переводил взгляд на одну из камер, но никогда не искал глазами кого-нибудь в зале.
Речь сенатора ничем не отличалась от любой другой речи, по крайней мере, Кэрол не могла уловить разницы. Она попыталась вслушаться, но смысл ускользал от нее.
Бюджетные проблемы интересовали ее только в плане налогов, которые они бесконечно платили, и которые шли неизвестно на что.
