– Нет. Усыновлять предпочитают младенцев. А я даже тогда не был милым, пухленьким малышом.
Заканчивая суп, он чувствовал на себе ее взгляд, понимал, что она старается удержаться от расспросов, но любопытство победило.
– Вы росли в приюте?
Он неопределенно пожал плечом.
– Временами. Временами – в семьях. Пока не закончил школу. А потом меня призвали – не успел лето отгулять.
– Вы были на войне?
– Угу, – утвердительно промычав, он проглотил остатки супа.
– Вы сказали, что в записке было только ваше имя?
– Да. Настоящей фамилии я не знаю. Вейкфилд – это идея специальных служащих, которые оформляли меня.
– У вашего имени странное написание, – все еще осторожно заметила она.
– Валлийское, – согласился он. – Может быть, традиционное имя в семье моей матери. Кто знает?
– Вы не пытались узнать что-нибудь о ней?
– Нет. – Он отодвинул поднос, не желая больше развивать эту тему. Трудно было понять выражение фиалковых глаз Анджи, да он, в данный момент, и не старался. – Вернетесь на работу или предпочитаете обменяться биографиями?
От него не ускользнула реакция на довольно ироническое предложение. Она будто физически свернулась, закрылась в себе, пока он не разглядел чего-то, что она не хотела показывать ему. Что же она скрывает? Не то чтобы это было важно. Она – хороший помощник. Пока она так работает, прошлое его не касается. Что же до личного любопытства – его можно и проигнорировать.
Освободившись от подноса, он сполз пониже, обругав про себя головную боль и общую слабость, и принялся быстро и сжато излагать инструкции. Он говорил себе, что хочет побыстрее отправить ее на работу, чтобы все было сделано вовремя; что ему нужно поспать и не нужно, чтобы она сновала перед глазами. И все же прекрасно сознавал, что странным образом не хочет, чтобы она уходила, и ощущал пустоту при мысли о том, что останется один в своем беспомощном состоянии.
Это, наверное, от лихорадки, подумал он, мрачно направляя мысли на работу.
* * *
Полчаса спустя Анджи закрыла блокнот и встала, подняв сумочку. Нужно было возвращаться в офис, чтобы успеть выполнить все его задания до конца рабочего дня. Рис устало лежал на подушках, прикрыв глаза, бледный, с горячечными пятнами на щеках. Лекарство оказало некоторое действие, но временами его грудь все же сотрясал такой кашель, что и у Анджи начинало болеть в груди. Она отнесла на кухню поднос, сполоснула тарелку и налила стакан апельсинового сока.
– Вы бы приняли еще пару таблеток аспирина, – посоветовала она, принеся сок в спальню. – Нужно постоянно сбивать температуру.
