— Кажется, я видел вас в университете. Вы студентка? — наобум спросил Ратов и тут же пожалел: «Подумает, что пристаю. Ну и пусть думает».
— Я учусь в Плехановке, на вечернем.
— А как вас зовут? — спросил Ратов. Ему было уже все равно. Пусть думает, что он обычный «приставала».
— Марина, — ответила девушка.
* * *
Сирота опоздал на десять минут. Ратов уже прогуливался во дворе высотного здания Академии наук на Воробьевых горах, разглядывая скрюченные фигуры, привинченные к стенам. Походило скорее на театр авангарда и абсурда, чем на научное учреждение.
Поднявшись лифтом на верхний этаж здания, друзья заняли столик с потрясающим видом на набережные и центральную часть города. Семенов, сокрушенно просмотрев раздел меню с мясными блюдами, сделал заметное волевое усилие и заказал более безобидные, по его мнению, — суп из белых грибов и филе дорадо в кокосовом молоке, приготовленное в водорослях нори. Ратов выбрал тушеный телячий язык с лесными орехами, сморчками и картофельным пюре, а также филе окуня Изуми-дай с крабовыми палочками и драниками из цуккини.
— Как рыбка? — спросил Игорь, заметив, что Семенов подозрительно задергал носом.
— Вкусненько, но отдает водорослями.
— В этом вся прелесть, — радостно возразил Ратов.
— Кому прелесть, а кому не очень.
— Что тебе объяснять, мясоед! Заказал бы кабанятину.
— Хватило после охоты. Надолго. Так много пить нельзя.
Ратов хотел сказать, что не так уж много они выпили и все дело не в напитках, а в том, что Сирота превращается в подкаблучника. Но обсуждать очевидное и тем более обижать друга нелестными замечаниями не было желания. Не для того встретились.
— Ты согласился на новую работу? — спросил Семенов.
— От таких предложений не отказываются.
— А чем заниматься будешь? Я, кстати, твое назначение всячески приветствую. Мало ли как сложится. Надеюсь, не откажешь в помощи, если потребуется. По старой дружбе.
«Меня еще не назначили, а уже появляются лоббисты своих компаний. Даже Сирота отметился», — подумал Ратов. Он хотел рассказать, что не все так просто и замечательно, но, отправив в рот кусочек драника, лишил себя свободы слова.
— Я вижу, тебя что-то сдерживает, — заметил наблюдательный Семенов.
— Очень странная ситуация. Не могу понять, чего от меня конкретно ждут. Главный работодатель говорит, что мои предложения его интересуют. Но сам делает заявления, которые эти предложения как бы опровергают.
— Всему есть объяснение. И ты поймешь, в чем дело. И тебя вылечат. Но не сразу.
