- Прислушайся.
Под копытами оленей негромко похрустывал наст. Сперва Глеб не услышал ничего подозрительного, но вскоре до его слуха донесся какой-то звук, похожий на комариный писк.
- Слышишь?
- Слышу. Что это?
- Не знаю. - Сжав в кулаке узду, Коста умерил бег оленей и весь обратился в слух. - Откуда?
- Кажется, из-под земли.
Непонятный звук шел снизу, просачиваясь сквозь пористый наст. Вот он стал громче... еще громче... раскололся на множество тончайших голосов, словно ке-режу окружила комариная стая.
- Опять какая-нибудь нечисть, - громко произнес Коста, и ему почудилось, что кто-то повторил эти слова.
- Тише! - сказал Глеб.
Сомнений не было - из нестройного писка стали мало-помалу вылепляться отдельные звуки, напоминавшие обрывки человеческой речи. "Ара-ра-ра! Ара-ра-ра! - отчетливо донеслось из-под снега. - Чахкли! Чахкли! Ара-ра-ра!" В эти странные слова, произносимые чирикающей скороговоркой, вплеталось еще что-то, похожее на детский смех.
- Это люди! - сказал Коста. - Чтоб мне с места не сойти...
"С места не сойти! С места не сойти!" - радостно запищали голоса.
- Если люди, - проговорил Глеб, - то очень маленькие. С ладонь, а то и...
"С ладонь! С ладонь! Очень маленькие!" Коста потянулся к булаве, и над тундрой взлетел
его зычный голос:
- Кто здесь?
"Кто здесь? Кто здесь?" - хором подхватили невидимки. Очевидно, им доставляло большое удовольствие повторять каждое услышанное слово.
Олени Элльма спокойно бежали по равнине, пофыркивая и потряхивая головами. Судя по всему, они не испытывали ни малейшей тревоги.
- Вряд ли это нечисть, - сказал Глеб. - Не похоже. "Вряд ли! Вряд ли! Не похоже!" - подтвердили снизу.
- Тогда кто?
- Мундус сенсибилис.
- Иди ты знаешь куда... - огрызнулся Коста и подхлестнул оленей. Н-но!
Глеб припомнил то единственное, но самое главное слово на языке жителей земли Тре, которое он выучил, общаясь с Пяйвием.
- Сейчас попробуем поговорить. Он приподнялся, держась руками за меховые бортики кережи, и во весь голос крикнул:
- Тиррв!
"Тиррв! Тиррв! Тиррв!"
- А теперь по-русски... Здравствуй! "Здравствуй! Здравствуй! Здравствуй!"
- Так-то лучше...
Глеба разобрало внезапное веселье.
- Мы из Новгорода. Из Новгорода! "Из Новгорода! Из Новгорода!"
- Не ори, - обернулся Коста. - Накличешь...
Голоса и смех окружали их до тех пор, пока олени не перенесли кережу через замерзшее озерко. После этого наступила тишина, лишь по-прежнему похрустывал снег под острыми копытами. Упряжка углубилась в густой лес, и со всех сторон ее обступили мрачные сосны. Олени пробирались между ними медленно и осторожно.
