- Замолчи!
- Не полошись. - Илья поднял дрожащую руку. - Я и заговор на поветерье знаю. Только жертва нужна... без нее никак...
- Хватит! - Глеб напрягся, на скулах заходили желваки. - Не верю я ни в какие заговоры. Лежи и не болтай, понял?
- Понял. - Илья опустил руку и закрыл глаза. - Но ты все-таки подумай.
Глеб с тяжелым сердцем отошел от него, рассказал обо всем Косте. Тот задумчиво покрутил пуговицу на груди, вздохнул.
- Я тоже не верю. Просто он хочет уйти. Сам. Понимаешь?
- Уйти? - Мысли в голове у Глеба застопорились. - Куда?
- Совсем. Это его право. Ему и так недолго осталось.
- И ты... ты так спокойно говоришь!
- Это его право, - повторил Коста. - Мы уже ничем не можем помочь.
Глеб закрыл лицо руками. Море шумело, грохотало, раскалывалось, и в этом грохоте слышались грозные шаги чего-то неотвратимого.
Из оцепенения Глеба вывел крик Пяйвия:
- Земля! Земля впереди!
- Земля?.. Какая?
Коста сложил ладони трубками, поднес к глазам.
- Похоже на Мудьюг.
- Здесь есть другие острова, - сказал Пяйвий. - Много островов. Каяне называть их Салвос.
- Нам тут делать нечего, - сказал Глеб.
- А нас никто и не спрашивает. - Коста привстал на цыпочки, пытаясь заглянуть за высокие гребни. - Камни!
Ушкуй несло к незнакомому побережью, окруженному рифами. Когда после очередного всплеска волн море на мгновение разглаживалось, выщербленные прибоем верхушки скал показывались из воды, как острые клыки из пасти хищника.
- Разобьемся! - вырвалось у Глеба. - Надо поворачивать!
- Как?!
Глеб в отчаянии обвел глазами палубу, ища средство, которое дало бы шанс на спасение. Парус? Убийственный северо-западный ветер превратился в ураган, и парус только ускорил бы гибель. Весла? Они были бессильны против той неодолимой силы, которая несла ушкуй к острову. Что же еще?..
- Коста! - послышался вдруг слабый голос Ильи. Он приподнялся на локте. По красному от напряжения лицу ручьями стекала влага - пот? слезы? морская вода? Шум ветра и волн проглотил половину слов, оставив лишь обрывки:
- ...моги... няться...
- Что?
- Помоги... подняться...
Коста, как ребенка, взял его на руки. Тело Ильи показалось ему легче пушинки.
- Куда?
- К борту.
Коста поднес его к борту, бережно поставил на ноги. Илья с минуту постоял, глядя на бушующее море и сосредоточиваясь. Потом начал нараспев читать заговор. Глеб стоял у противоположного борта, ноги приросли к палубе. Сердце в груди грохотало громче прибоя, а до ушей долетали полупонятные фразы:
