— Данке шён! — кивнул осторожно Алексей и сел на табурет.
— Sprechen Sie Deutsch? — приподнял бровь сидящий.
— Я. Абер зер шлехт… Ин дер шуле Лере.
— Klar… — И тут в голосе офицера появился металл — Name, Dienstgrad, Truppengattung, Einheit?
— Эээ… Вас?
— Имья, звание, род фойск, фоенная част? — подал голос стоящий.
— Что? Кто? Я? Я не военнослужащий. Я гражданский, не солдат. — Лешка усердно замотал головой.
— Antworte auf die Frage!
— Отвечайт на фопрос!
— Алексей Иванцов. Только я же говорю, я не военнослужащий.
— Warum hast du dann Uniform an?? — уставился на него сидящий офицер.
— Тогда почьему ит есть ф фоенный форма?
Тут Алексей замялся не зная, что и сказать. Как тут объяснить то, если сам ничего не понимаешь?
— Господин… эээ…
— Herr Hauptman!
— Хер гауптман… — Лешка внутренне ухмыльнулся — Я форму снял с убитого, потому что своя одежда вся уже изорвалась, а ходить-то надо в чем-то?
Стоящий офицер быстро переводил гауптману. Тот кивал, записывал и, почему-то, морщился.
— Was für ein Toter? Dieses Muster gibts weder bei uns noch bei den Russen?
— С какого убьитого? Такой фоенной формы ньет ни у нас, ни у русских.
— Wie bist du hierher gelangt? Woher kommst du und wo willst du hin? Mit welchem Ziel?
— Как здьесь оказался? Куда и откуда шел? С какой целью?
— Живу я тут, герр гауптман, вернее не тут… Домой иду, в Демянск.
Немцы переглянулись.
— В Демянск? — переспросил длинный.
— Ну да, я там родился, потом родителей посадили и мы переехали в Вятку, потом меня призвали, но я сбежал, потому что не хотел воевать. Я этот… Свидетель Иеговы. Вот.
«Что я несу-то…» — с ужасом подумал Лешка.
— Von welchem Ermordetem? Es gibt keine solche Militärform weder bei uns noch bei den Russen.
— Послушай, Ифанцов, хватьит валять ваньку-встаньку. Нам не надо фрать. Это глюпо и бессмысльенно. С какого убьитого? Такой фоенной формы ньет ни у нас, ни у русских.
«Млять… Чего сказать-то ему?» — пронеслось в голове. И неожиданно выдал единственную фразу на немецком, которую произносил без ошибок.
— Geben sie mir bitte eine Zigaretten!
Немцы переглянулись.
Тощий достал из кармана… Лешкину «Приму» и пластиковую китайскую зажигалку. Не спеша вставил в мундштук, не спеша прикурил и, также не спеша, подошел к пленнику. Затем наклонился вплотную и выпустил в лицо струю дыма.
— У тьебя ньет документов, ти в чужой формье, also… если вьерить тьебе. В карманах нет ничьего кромье этого — он показал «Приму» и зажигалку. — Ты ильи мародьер ильи дивьерсант. В любом случае тебя ждет расстрьел. Verstehst du?
