А вообще, знаешь, чувак, я таких избалованных девок видел уже предостаточно — к ним все липнут, и от этого они становятся стервами, которые никогда не отказываются от подарков, но в ответ ты хуй чего от них получишь, потому что они привыкли только брать, и цены себе не сложат. А если кого и осчастливят, то только на время, потому что у них в голове принцы на белых конях.
Потом, когда им уже за тридцатник, с подругами перецапались, и мужики следом уже не бегают, они перестают ломаться и начинают плакать-рыдать, потому что вместо принца получили обрюзгшую жопу с целлюлитными затяжками, только уже поздно, батенька, метаться — лучшие годы прошли…»
Женя снова заглянула в кабинет.
— Пошли покурим?
Первой мыслью было отказаться, но потом он решил, что, в сущности, ему безразлично. Лишь бы не у него в кабинете. Кивнул и встал, на ходу дочитывая абзац:
«…В общем, мой тебе совет: пошли ее в жопу. Забей хуй. Свет клином не сошелся.
Лучше приезжай в Киев, водки выпьем. Тут такие бабы гуляют, что всё нахуй забудешь. Я когда по Майдану с пивом иду, мне иногда даже о своей Надьке забыть хочется…
Гы! =)
С коммунистическим приветом,
Миша
P.S. Забей!»
Согнувшись над клавиатурой, Виталий посопел, щелкнул мышью по значку «ответить» и быстро отстучал: «Уже забил». Отправил ответ и посмотрел на Женю, изучавшую картинку с раздавленной мухой.
— Ты вроде бы любил мух раньше, — девушка выглядела озадаченной.
— Никогда я их не любил. Идем.
Они вышли на лестницу и встали возле урны. Женя сунула в губы «Вог», дождалась, пока он поднесет огонь — ритуал, который всё больше действовал ему на нервы. Как будто сама прикурить не может…
— Виталий, что с тобой?
— Всё в порядке, — ответил он, сглатывая, и понял, что с ним уже давно не всё в порядке. Настолько давно, что пора что-то делать, иначе он просто развалится на части.
— Я так не считаю, — она заглянула ему в глаза. — Тебе нужно перестать пить. Ты похудел, ты всё время какой-то злой, дерганый, перестал понимать шутки…
— Правда? — он недобро усмехнулся.
— Правда. И не улыбайся, я серьезно говорю. Всё время сидишь на работе, это ненормально. Никуда не ходишь, ничем не интересуешься.
Закусив губу, Виталий без интереса следил за кончиком ее тонкой сигареты, на котором разгорался и тух огонек.
— А мне ничего не нужно.
— Так не бывает. Неужели тебе ничего не хочется?
— В данный момент мне хочется спать.
— Это не ответ. — На ее лбу пролегла упрямая складка. — Ты и так всё время спишь на работе, с тобой даже пообщаться невозможно стало. Я же знаю, что ты таким не был.
