Она увлеклась и с трудом вспомнила, что на самом деле пришла сюда совсем по другому поводу.
– Ладно, – сказала она, отходя от компьютера. – Мне, собственно, твоя мама нужна.
Тетя Зина была на кухне и гремела кастрюлями – оказывается, она уже проголодалась.
– Надо перекусить, – сказала она Оле доверительно. – Не могу уснуть на пустой желудок.
«Пустой?» – чуть не воскликнула Оля с ужасом, но потом решила промолчать – кто их разберет, этих взрослых.
– Теть Зин!
– Что, детка?
– Ты ведь в салоне работаешь, да?
– А то ты не знаешь! – засмеялась она, переворачивая на сковородке свиные отбивные, которые громко шипели и шкворчали.
– И людей стрижешь?
– Стригу! А также крашу, укладываю, делаю химическую завивку.
– Теть Зин, не могла бы ты…
Соседка дожарила отбивные и выложила их на тарелку.
– Детка, я, кажется, поняла, что тебе надо, – заговорщицки улыбнулась она. – Приходи ко мне послезавтра. Ты ведь знаешь, где я работаю?
– Да, – улыбнулась в ответ Оля.
– Мы из тебя красавицу сделаем, все мальчишки в обморок попадают. Ты ведь влюбилась, да?
Тетя Зина была такой веселой, круглой, она с таким аппетитом все делала – ела, готовила, улыбалась, – что с ней невозможно было быть скрытной.
– Да, – ответила Оля просто. – И я хочу, чтобы он обратил на меня внимание.
– Еще как обратит! – с энтузиазмом воскликнула тетя Зина.
Сзади, в комнате, что-то грохнуло, будто стул упал.
– Значит, до послезавтра?
– Я приду, обязательно приду, теть Зин!
Муся и Оля сидели на третьей парте у окна. Асаф Каюмович рассказывал о Достоевском, не замечая монотонного шуршащего гудения, которым был наполнен класс. Он всегда рассказывал о Достоевском, какой бы ни была тема урока. Вот и сегодня он поговорил немного о лорде Байроне и английской поэзии девятнадцатого века, а потом незаметно сполз на своего любимого писателя.
Оля всегда пыталась поймать тот момент, когда Асаф Каюмович переходил от обязательной темы к Достоевскому, но каждый раз терпела неудачу. Переход был столь органичен и логичен, что Оля не замечала его. Многие родители жаловались, что Асаф Каюмович не дает полного объема знаний своим ученикам, но, как ни странно, в школе все хорошо знали литературу, и строгая директриса, Елена Леонидовна, очень гордилась тем, что многие из учеников пошли в гуманитарные вузы.
Вот и сейчас класс не слушал учителя, все занимались своими делами – кто рисовал бесконечные комиксы, кто доучивал английский, а кто просто болтал, но никто не осмеливался мешать Асафу Каюмовичу чересчур вызывающим поведением.
