- Я всю жизнь слышал это от людей вроде тебя! - Уайт едва не кричал. - Ничего не кончилось, конфликт остался, просто его получше замаскировали. Мы не должны прекращать сражение до окончательной победы, пока существует хотя бы тень опасения, что она может ускользнуть из наших рук. А ты должен мне в этом помочь, парень! Я не воспитывал из тебя белого..."
И все это было неправильно. "Ты мне нужен, сынок - вот что он должен был сказать. - Ты звено, соединяющее меня с будущим, оправдание всего этого".
А Джон сказал бы: "Я никогда не думал об этом таким образом, отец..."
Почему парень никогда не говорит ему "папа"?
Полет из Вашингтона до Техаса от катапульты до посадки был монотонным и продолжался не дольше, чем заняло у Джона.прочтение Уайту короткого сообщения о Программе. Уайт сидел в кресле, откинув голову и закрыв глаза, с ненавистью слушая вой ветра, который в нескольких дюймах от него пытался найти зацепку на полированном металле. Он ненавидел все механические и электрические устройства, отделявшие его от людей, швырявшие то в одну, то в другую сторону, устройства, которые изолировали его от миpa и от которых он никак не мог убежать. Слушая голос Джона, он чувствовал,, что парня это начинает интересовать и затягивать, и очень хотел сказать: "Перестань читать! Перестань рассказывать мне этот вздор, я не хочу его слышать, от него только мозги пухнут! Не расходуй свои чувства на эти бессмысленные программы, сохрани их для меня! Перестань читать, и давай поговорим о делах, более подходящих для отца и сына, о любви и прошлом, о любви и будущем, о нас!" Однако он знал, что Джон этого не одобрит и не поймет. А потому слушал Джона...
Три первых десятилетия Программы были тяжелыми. Энтузиазм прошел с течением лет, все усилия не приносили слушающим ничего, кроме тишины. Директора приходили и уходили, духа не было никакого, а деньги давали мизерные. А затем в Программу пришел Макдональд, ставший через несколько лет ее директором. Посланий по-прежнему не принимали или не опознавали, но Программа встала на ноги, все осознали ее долгосрочный характер, и работа пошла своим чередом.
А потом, через пятьдесят лет после начала, во время прослушивания ленты с записью рядовой радиотелескопии Большого Уха - огромного радиотелескопа на околоземной орбите - одному из ученых Программы показалось, что он слышит голоса. Он пропустил запись через фильтр, исключил шумы и помехи, усилил информацию и услышал обрывки музыки и голоса, говорящие по-английски...
