- "Fiat justitia, et pereat mundus", - вполголоса произнес Макдональд.
- Справедливость должна восторжествовать, пусть даже при этом погибнет мир, - автоматически перевел Томас. - Кто это сказал?
- Император Фердинанд Первый. Вы слышали о нем?
- Столько их было, этих Фердинандов...
- Боже мой, - воскликнул Макдональд. - Конечно же! Джордж Томас. Это вы сделали превосходный перевод "Божественной комедии"... когда же это было... десять... пятнадцать лет назад?
- Семнадцать, - подсказал Томас.
Ему не понравилось, как произнеслось это слово, но исправлять что-либо было поздно. Он сделал вид, что старается прочесть что-то в бумагах на столе Макдональда.
- Вы поэт, а не репортер. Несколько лет спустя вы написали роман "Ад", о сегодняшних осужденных на вечные муки. По-моему, он не уступал бессмертному первоисточнику. Несомненно, он задумывался как первый том трилогии. Неужели я пропустил последующие тома?
- Нет.
"Макдональд больно язвит людей своей добротой", - подумал Томас.
- Человек должен быть достаточно умен, чтобы признать свое поражение и взяться за дело, в котором у него есть шансы на успех.
- И верить в себя или в свою правоту, чтобы выжить вопреки разочарованиям и неумолимому бегу лет.
"Вот мы смотрим друг на друга, старый мужчина, который не так уж и стар, и молодой, который не так уж и молод, и понимаем один другого, - думал Томас. - Сначала талантливый лингвист, потом заурядный электронщик средней руки, словно он целенаправленно готовился к Программе. Присоединился он к ней двадцать один год назад. Пять лет спустя он уже был ее директором. О нем говорят, что у него красавица жена, а о его супружестве - что в нем есть некий привкус скандала. Он постарел, прислушиваясь, но так до сих пор ничего и не услышал. А что сказать о Джордже Томасе, поэте и писателе, который слишком рано познал успех и славу, а потом обнаружил, что успех может бить всего лишь оборотной стороной поражения, а слава - чем-то вроде плена, привлекающего шакалов обоего пола, пожирающих к время и талант..."
- Я это записываю, - сказал Томас.
- Так я и думал, - ответил Макдональд. - Так вы добиваетесь особой искренности?
- Иногда. Но вообще-то у меня хорошая память, а правда звучит не так уж правдиво, как вам кажется. Обычно я записываю для успокоения юристов "Эры" по делам о диффамации.
- Вы нашли себе подходящую работу.
- Журналиста?
- Могильщика.
- Везде вокруг себя я вижу смерть.
- А я вижу жизнь.
