И для завершения образа Муся надела на нос очки. Вернее, оправу от очков, в которой отсутствовали стекла – ее тоже бросили прежние жильцы.
И тихонько, на цыпочках, она выскользнула из дома.
Ночь была неожиданно теплой и светлой. Где-то из соседних окон доносилась негромкая музыка, кто-то смеялся на дальних аллеях – вероятно, какая-нибудь влюбленная парочка.
Муся пригнулась и, стараясь, чтобы не слетели с головы наушники, побежала в сторону ворот, где, как они договорились заранее, ее должен был ждать Марат с необходимым снаряжением.
Было без пятнадцати одиннадцать. У ворот – никого. «Да где же он!» – с досадой подумала Муся и на всякий случай спряталась за деревом.
Через пять минут появился Марат.
– Пришел! – обрадовалась она и шагнула ему навстречу.
– Ой! – сказал Марат и побледнел – это было видно даже в темноте. – Кто это?
– Да это я, Муся… – смущенно пробормотала она, только сейчас представив себя со стороны.
– Муся? А что это на тебе? – Марат потрогал наушники на ее голове, потом коснулся пустой оправы. – Фантастика! Я чуть не умер, честное слово…
– Меня не узнать, да? – с гордостью поинтересовалась она.
– Да ни в жизнь! – поклялся Марат. – Ты, если хочешь знать, вообще сейчас на человека не похожа…
– Отлично. А теперь – в путь!
По дороге Марат рассказал, что за ним хотела увязаться Фимка, но он приказал ей остаться дома.
– Правильно, – одобрила Муся. – Не дело бедное животное по этим подвалам таскать. Хотя, ты знаешь, с ней было бы не так страшно…
– Тебе разве страшно? – с любопытством спросил Марат.
Они спускались по узкой тропинке, сверху светила луна, полная луна, очень похожая на начищенный медный поднос, – словом, было светло почти как днем, и окружающая обстановка опасений не вызывала.
– Нет, – спокойно ответила Муся и почти не соврала. Дело в том, что ей сейчас было не до страхов – она думала только о Германе. «Что же ему понадобилось там, на развалинах, в двенадцать часов ночи? – размышляла она. – Надо как-нибудь, не вызывая подозрений Марата, отлучиться на несколько минут и проследить за Германом… И как это все может быть связано с его курсовой работой?» Она, конечно, могла спросить Германа об этом – например, завтра, спросить напрямую, но почему-то такая мысль не пришла ей в голову.
Впоследствии, когда она вспоминала эту ночь и эту дикую идею – отправиться за старинным кладом и одновременно проследить за Германом, она ругала себя за глупость и безрассудство. Ведь если бы она сопоставила все известные факты, то истина оказалась бы очень простой…
