Секретарь меня легко пропустил, наверное, решил, что я, как все, спешу поздравить начальницу с одноименным праздником. Вхожу, а Валентина трапезничает. Огромный торт в форме сердечка со всех сторон стола свисает, а директриса так увлеченно его поглощает, что даже похрюкивает. Пришлось даже кашлянуть, чтобы меня заметили.
— Все жрете, ваше свинячество?
У нее пропал дар речи. Рот распахнулся, при этом гармошка из множества подбородков безвольно легла на грудь. А глазенки стали изумленно-обиженными, как у хряка, которого ведут на операцию по переделке его в борова.
Пока она разучилась разговаривать, в смысле, орать благим матом, а только беззвучно открывала и закрывала рот, словно рыба, большая такая, упитанная, прямо рыба-свинья, я сообщил, что думаю о ней, как о человеке и руководителе, рассказал, куда она должна идти, посочувствовал тем бедным свинкам, к которым она непременно вернется. Практически все эпитеты и адреса посылов использовал те же, что и она ежедневно употребляла, обращаясь к нам. Так что ей откликнулось, то что все это время аукалось. От себя лишь чуть-чуть добавил, потому что она нас никогда не называла свиноматками, разожратыми коровами, горой вонючего сала и т. п. А когда по наливающимся кровью глазам понял, что Валентина приходит в себя и вскоре выступит с ответной речью, не стал этого дожидаться. Оставил заявление об уходе и вышел.
Уже на улице услышал дикий визг, вырвавшийся из недр офиса. Но не стал обращать внимания. Кругом все обнимались и целовались. «Валентинки» посылали. Я одну тоже послал и поэтому настроение было праздничное…
Вован Сидорович обвел мутным взглядом окружающую панораму и, наконец, в голове сформулировалась мысль, весь день не дававшая покоя. Что же это получается? Сегодня 23 февраля. День защитника Отечества, а тут столы накрытые, баня, девки голые, короче, никакого праздника, а привычная, повседневная действительность. А ведь он являлся тем самым защитником Отечества. Правда, это было очень давно и совсем чуть-чуть, но тем не менее. И часть, в которой он служил недалеко, всего каких-то полторы сотни верст. Жутко захотелось взглянуть, как там сейчас, пройтись по казарме, с солдатиками пообщаться.
Спустя пять минут джип мчался по вечерней трассе, и где-то через час затормозил у ворот КПП. Дежурный капитан вначале заартачился. Мол, не положено, уже была команда «Отбой», и, вообще, гражданским строго-настрого, и решить этот вопрос может только командир части, поэтому следует приходить завтра утром, хотя и бесполезно, так как по случаю праздника командир будет не, как всегда, с обычного похмелья, а с очень сильного и, скорей всего, вообще не придет. И чтобы наверняка попасть на прием нужно прийти дня через три…
