В честь просветления очей,
Издав указ антивоенный,
Назвал бы звезды во вселенной
Я именами дочерей.
И сразу бы на небе мира
Не стало б в далях грозовых
Ни одного ориентира
Для самолетов боевых.
И, обретя покой, планета
Жила бы, радости полна...
Звучат всегда в душе поэта
Любимых женщин имена.
СЕНЬОРИНА
Тебя я заклинаю, сеньорина,
Еще не поздно,
на берег сойди!
Надежда, как свеча из стеарина,
Горит и тает у меня в груди.
Вели глушить моторы капитану,
Остаться пожелай на берегу.
И я, седой,
мгновенно юнгой стану,
Тебе сойти по трапу помогу.
Куда бежишь?
На зов какого долга?
Попутчикам недобрым крикни: "Прочь!"
Предавшим Революцию
недолго
И женщину предать в любую ночь.
Какая мысль больная осенила
Тебя бежать?
Отбрось ее, молю!
Ты слышишь, дорогая сеньорина,
Как шепчет Куба:
"Я тебя люблю!"?
Молю, взгляни еще раз на Гавану,
Пролей слезу. Вот холм Хосе Марти.
Одумайся - и молодым я стану,
Тебе по трапу помогу сойти.
Я видел много женщин, убежавших
В чужие земли из краев родных,
Я видел их, за деньги ублажавших
Кого угодно в сумерках ночных,
И даже перед пламенем камина
Они весь век согреться не могли.
Судьбы не ищут,
слышишь, сеньорита,
ОТ ненаглядной родины вдали.
Холодной, словно дуло карабина,
Сразит чужбина и тебя тоской.
Не уплывай, останься, сеньорина,
Печального солдата успокой.
Он в бой ходил, он знает силу слова
И рисковать умеет головой.
Нигде не встретишь рыцаря такого
В зеленой гимнастерке полевой.
Пускай морская пенится пучина,
Кидайся в воду.
К берегу плыви!
Иду тебе на помощь, сеньорина,
Посол надежды, веры и любви.
МУЛАТКА
Вновь половипчатой, неспелой
Взошла над островом луна,
И одинокой лодкой белой
Скользила по небу она.
И ночь шуршала черным шелком,
И ночи африканской лик
В Сантьяго вдруг
на камнях желтых
Воочью предо мной возник.
Невдалеке плела узоры
Речушка, вольности полна,
Невидимого дирижера
Казалась палочкой она.
И две мулатки песню пели,
В словах искрились угольки,
Горячих губ, что пламенели,
Слегка белели уголки.
Пленен был песней этой сразу
И оценил ее чекан
Я - горец, преданный Кавказу,
Перелетевший океан.
Слова в ней были как загадки,
Но лишь для слуха моего.
Ах, где вы взяли их, мулатки?
Петь научились у кого?
Быть может, трепетно и смело
Вблизи карибского кольца
Так мама черная вам пела
Про белоликого отца?
Иль, может,
так в открытом море
Отец ваш черный
При луне
О белолицей пел сеньоре
Своей возлюбленной жене?
Отца и матери напевы,
