– Всего лишь на месяц, – объяснил он как-то, когда они на кухне готовились к обеду, а повар вышел по каким-то делам, – и большинство парней знают, в чем дело, и не пристают ко мне. Конечно, есть Гризволд, Зукис и вся их банда: крысы, которые лижут сапоги Хеннеса. Но во имя космоса, какое мне дело? Я здесь на несколько недель.
В другой раз он сказал:
– Не беспокойся, что парни не ладят с тобой. Они знают, что ты землянин, но не знают, что для землянина ты слишком хорош, как я это знаю. Хеннес постоянно за мной подглядывает, и Гризволд тоже; не хотят, чтобы я разговаривал с парнями, а то бы я им все объяснил. Но они поймут.
Однако для этого требовалось время. Для Дэвида все оставалось по-прежнему: порция тушеной картошки, черпак гороха, маленький кусочек мяса (продуктов животноводства на фермах мало, их привозят с Земли). Затем фермер сам брал кусок печенья и чашку кофе. Потом другой фермер с тарелкой, еще порция тушеной картошки, еще черпак гороха и так далее. Для них, похоже, Дэвид Старр был всего лишь землянином с черпаком в одной руке и большой вилкой в другой. У него не было даже лица, только черпак и вилка.
Повар просунул голову в дверь, его свиные глазки смотрели поверх свисавших щек.
– Эй, Вильямс, бери ноги в руки и тащи еду с особую столовую.
Макиан, Бенсон, Хеннес и некоторые другие, занимавшие более высокое положение или долго прослужившие, обедали в отдельной комнате. Они сидели за столами, и пищу им приносили. Дэвид уже проделывал это. Он подготовил специальные тарелки и доставил их в столовую на сервировочном столике.
Он спокойно продвигался между столами, начиная с того, за которым сидели Макиан, Хеннес и еще двое. У стола Бенсона он задержался. Бенсон с улыбкой взял тарелку, сказал «Здравствуйте» и продолжал с аппетитом есть. Дэвид с добросовестным видом стряхнул невидимые крошки. Рот его оказался возле уха Бенсона, губы едва двигались:
– Кто-нибудь здесь на ферме отравился?
Бенсон вздрогнул, услышав это, и взглянул на Дэвида. И тут же отвел взгляд, стараясь выглядеть равнодушным. Он отрицательно покачал головой.
– А овощи ведь марсианские, – прошептал Дэвид.
Новый голос прозвучал в комнате. Грубый крик с дальнего столика:
– Клянусь космосом, долго ли этот земной осел будет идти ко мне?
Это Гризволд, с лицом, по-прежнему заросшим щетиной. Вероятно, он все же иногда бреется, подумал Дэвид, потому что щетина не становится ни длиннее, ни короче.
Гризволд сидел за последним столиком. Он продолжал что-то бормотать, кипя от гнева.
