Оленич вытащил документы.
— Только что демобилизовался. Все время по госпиталям валялся. Вот решил жить в вашем селе. Оленич Андрей Петрович, капитан, член партии. Сюда приехал по совету врачей.
Федос Иванович с гордостью объяснил:
— С капитаном мы познакомились в госпитале. Он — самый близкий друг Петька нашего, Негороднего. При мне и при Варваре Корпушной Петро просил капитана ехать в наше село. И мы просили. И он уважил нашу просьбу. Так что не только доктора…
Лука Лукич насмешливо бросил председателю, кивнув на Оленича:
— Получай, Яков Васильевич, еще одного Латова!
Оленича больно кольнула недобрая реплика директора школы.
Пастушенко на какое-то мгновение нахмурился, проговорил виновато:
— Наш сельсовет небогат. Но уж если нужда возникнет, заходите.
Андрей успокоил его:
— Что солдату нужно? Харчи и крыша над головой. Жилье мне дает Федос Иванович. Я получаю пенсию, на пропитание хватит.
— Ну, тогда у меня возражений не будет. Все оформим, как следует.
Начальник погранзаставы спросил:
— Пехота?
— Все было, товарищ майор. Был пулеметчиком, командовал эскадроном пулеметных тачанок, стрелковой ротой, но кадровый — пулеметчик.
Отаров подошел и пожал Оленичу руку, представился:
— Майор Отаров. Здесь бываю часто: граница! За морем — Турция. Но и другие заботы есть. Может, организуем встречу с молодыми бойцами?
— Подумаю. Дело-то для меня новое.
— На партийный учет в колхозе надо становиться. При сельсовете нет первичной, — объяснил Пастушенко.
Васько уверенно воскликнул, как отрезал:
— Николай Андреевич не разрешит брать на учет инвалида: это же еще один нахлебник для колхоза!
— А кто такой Николай Андреевич? Секретарь райкома?
Пастушенко объяснил:
— Магаров, председатель нашего колхоза. Но он является членом бюро райкома партии.
— Сможет он поставить меня вне партии? — смеясь, спросил Оленич.
— Он все может! — многозначительно воскликнул Лука Лукич.
В Тепломорском райкоме партии без всяких препятствий выписали прикрепительный талон в партийную организацию колхоза «Верный путь», и в тот же день Оленич пошел в партком. Длиннолицый и густобровый секретарь парткома хмуро смотрел, как инвалид усаживается на стул, как прилаживает к стене костыли, как достает партбилет и прикрепительный талон. Хотя фамилия у секретаря — Добрыня, но смотрит он не очень гостеприимно.
— Инвалид, инвалид… Многовато их у нас инвалидов да пенсионеров. А колхоз, прямо скажу, не миллионер.
— Да, не очень рады вы новым коммунистам. Их тоже у вас избыток?
