— Что ты делаешь? — Шарика вся подалась вперед и с изумлением смотрела, как Габи просовывает кончик блестящей толстой иглы между нитями пуловера и потом резким движением раздирает их. Нитки рвались с жалобным треском. — Новый пуловер! — потрясенно прошептала Шари.
— Тебе-то что? — Габи, насторожившись, подняла голову. — Только не вздумай ябедничать… — Она перестала ковырять пуловер и, зажав иглу в вытянутой руке, размахивала ею перед носом Шарики.
— Ай! — взвизгнула Шарика, побледнев, и закрыла глаза.
— Эх ты, трусиха! — протянула Габи. — Я до тебя и не дотронулась. Иголки испугалась? Дурочка! Она от тебя в двух метрах.
И Габи снова принялась за свой пуловер.
Шарика сидела тихо с закрытыми глазами. Ее маленькая худенькая фигурка в накрахмаленном отглаженном ситцевом платье в горошек совсем утонула в кресле. Руки неподвижно лежали на коленях, прикрытых легким пледом. Ног из-под пледа не было видно.
Трещали шерстяные нитки пуловера. И жужжала муха.
"Жига, наверное, отправился в гости к Дюле, — думала Шарика, продолжая сидеть с закрытыми глазами. — Глупый Жига, ведь знает, что Дюла в это время любит подремать".
Габи сидела, скрестив ноги. Лицо у нее было сердитое. Как ей не везет! Ведь этот лягушонок, чего доброго, еще что-нибудь потребует! Досталась ей сестра, ничего не скажешь!
Габи продолжала рвать рукава желтого пуловера. Поработав над ним некоторое время, она откинула голову, чтобы на расстоянии оценить, хорошо ли получилось. Прекрасно! Она встала, воткнула толстую иглу в подушечку, захлопнула крышку шкатулки — Шарика даже вздрогнула от стука — и большими шагами, не сгибая колен, прошлась по комнате. У зеркала она остановилась.
Габи очень гордилась тем, что больше всех девчонок похожа на мальчишку. Даже имя у нее мальчишеское. Правда, официально она Габриэлла, но так пишут только в разных документах. Все, даже мама, зовут ее Габи. И на тетрадях она царапала это имя. И когда знакомилась, называла себя Габи. Дядя Ханзи с семьей ездил в Вену и привез ей оттуда джинсы. Они ничем не отличаются от джинсов Шумака-младшего — те "Леви Страусс"[1] и эти "Леви Страусс". Волосы у Габи короче, чем у мальчиков, ноги длинные, тонкие, костлявые и бедра узкие. А руки волосатые. Правда, не такие, как у Шумака-младшего, но все же волосатые.
В одно мгновение Габи сбросила с себя клетчатую блузку и натянула желтый пуловер. С удовлетворением обследовала рукава: длинные шерстяные нити свисали на кисти рук.
