Трайнис обратился к Лядову:
— Ты обсуждал это с кем-нибудь еще? Есть же специалисты в этой области, серьезные наработки, монографии, в конце концов просто увлеченные тем же люди.
— Нет. И не собираюсь. И вас прошу: никому ни слова.
Трайнис и Вадковский внимательно посмотрели на Лядова.
— Как скажешь, конечно. Но почему?
— Во-первых, я искал таких, как я. Оказалось, никто этим не увлекается.
— Не может быть, — убежденно сказал Вадковский.
— Может. Именно тем, чем я, — никто. Меня не интересуют коллекционеры утюгов двадцатого столетия. Не интересуют громкие события и исторические личности. Меня интересует обычный никому не известный человек. Во-вторых, есть объективные… то есть, субъективные, конечно, но очень веские причины, — сказал Лядов с каменным лицом. — Но они касаются только меня.
Трайнис поскреб ногтем мягкий подлокотник, будто внутри кресла мог находиться ответ на лядовскую загадку:
— Рискну повторить свое предложение: не лучше ли обсудить вопрос теоретически, хотя бы для начала? Давай найдем профессионала…
— Нет, — мотнул головой Лядов. — ни в коем случае.
— Ладно, — покладисто сказал Трайнис. — Но что за причины? Тебе неловко нам о них говорить? Я не могу себе представить таковые.
Лядов помолчал, глядя сквозь все, и ответил невпопад:
— И еще почему-то мне кажется — нельзя ждать.
— Прости, не понял, — осторожно сказал Трайнис. — ты сейчас о чем? Чего ждать?
Лядов дернул щекой, сожалея, что почти проговорился. Старательно избегая двух внимательных пар глаз, сказал:
— Пусть это и будут те самые веские причины.
Вадковский был в восторге:
— Мне все больше и больше это нравится! Слава, ты мастерски напустил такую таинственность, что лично я готов лететь прямо сейчас. Признайся, наверняка ведь прочитал какое-нибудь «Руководство по суггестии и эмпатии»?
— Погоди, Роман. Гинтас, ты никогда не хотел пожить в прошлом?
— Я никогда не думал об этом, — пожал плечами Трайнис. — есть разница где жить?
— Ну ты спросил. Разница огромная. Ты потому и не думал, что не хотел. Возьмем тебя. Ты хочешь быть пилотом корабля дальнего проникновения…
— Я еще не решил.
— А теперь представь. Человек смутно, но очень сильно хочет того же, что и ты, тех же масштабов и скоростей, но звездолетов еще нет и в помине, кроме тех, что на страницах научно-фантастических книг. Хочешь стать пилотом? Пожалуйста. Но максимум, чего ты достигнешь, — это маленький заштатный авиаклуб, фанерный списанный самолетик, коптящий движок, брызги масла… Ужас. Это даже не глайдер. До запуска первого спутника лет тридцать, а до индивидуальных космических полетов — как нам до путешествий во времени.
