Полководец приказывает армии – срочно ловить птиц. Живьём! Солдаты мигом натаскивают ему кучу ящиков дичи.
Ящики расставляют вдоль дороги, сами удаляются.
Идут китайцы, видят – ящики. Слышат – в ящиках шебуршит. Кто шебуршит, зачем? Надо выяснить? Надо. Открывают.
И в воздух взвивается облако счастливой донельзя птицы.
Заметное издалека не хуже дымов и сигнальных ракет.
До ТРИЗа остаётся ещё тысяча лет.
Романтик, или Дорогой благих намерений.
В двадцать с чем-то лет Жозеф-Игнас – уже профессор литературы в Бордо. Казалось бы чего больше?
Но он романтик. Ему хочется избавлять людей от страданий.
В 32 года заканчивает медицинский факультет Парижского университета.
В 51 год Жозеф-Игнас наконец придумывает способ уменьшить меру человеческих страданий.
Способ к тому времени известен, находится в стадии испытания на животных, но наш герой смело предлагает применять его на людях. Через три года проект принимают. При большом стечении народа облегчаются страдания некоего Николаса Пеллетье. Средство признаётся действенным, и в следующие два года получает широкое применение – облегчая страдания как простых людей так и высших лиц государства.
И применяется оно с тех пор почти двести лет, выйдя из употребления только в 1981 году.
Народ называет средство именем Жозефа-Игнаса, а его неблагодарные потомки от отцовского имени наоборот отказываются.
…Почему-то считается, что Жозеф-Игнас Гильотен погиб на гильотине. Правда прозаичнее и скучнее – семидесятишестилетний доктор умер от осложнения карбункула на плече…
Байки от Сакаи Сабуро
1.Парашюты нам только мешали
Банзай! Не давать и не просить пощады! К черту торпеды!
(Дуглас Кенни, "Тошнит от колец")
«Вы должны сражаться с врагами, идиоты! Не со своими соотечественниками.
А уж если вы начали драться, то выбирайте себе противника по силам.
Это же пилоты. Каждый из них самурай, и для них нет ничего лучше, чем драка»
(Неизвестный пехотный лейтенант)
«Выходите, армейские ублюдки! Это я, морской летчик Хонда! Выходите и деритесь, поганцы!»
(Mорской летчик Хонда)
Сакаи Сабуро описывает профессиональных японских лётчиков первых лет войны. Тех самых, которые штурмовали Перл-Харбор, завоевали пол-Тихого океана и в большинстве полегли при Мидуейе, Марианских островах и др.
Несмотря на это, в те дни ни один из японских пилотов не летал с парашютом. На Западе это истолковали совершенно неправильно. Дескать, японскому командованию было наплевать на наши жизни, и японские летчики считались расходным материалом, пушечным мясом, а не людьми. Это очень далеко от истины. Каждый человек получал парашют. И решение оставлять их на земле принимали сами летчики, а вовсе не высшие штабы. Более того, командование убеждало нас, хотя и не приказывало прямо, надевать парашюты во время вылетов. На некоторых аэродромах командиры прямо приказывали делать это, и у летчиков просто не было иного выхода, как брать эти тяжелые ранцы с собой. Однако очень часто они не застегивали ремни и использовали парашют только как подушку на сиденье.
