Сотвори себе кумира - Ольга Николаевна Громыко

Предисловие: кофе я терпеть не могу, равно как и любовные романы

  «...надвигался шторм. Смолистая гряда облаков затянула горизонт, выпуская серые щупальца смерчей. Свиваясь и развиваясь, они слепо обшаривали клокочущую воду в поисках кораблей. Разъяренное море раз за разом штурмовало неприступную скалу, истекая белой пеной. Одинокая женская фигурка в немом отчаянии застыла на узком уступе, прижавшись спиной к холодному камню. Веревка, стянувшая запястья несчастной, двойным морским узлом крепилась к увесистому кольцу, вбитому в неподатливый камень и изъеденному водой до пористой рыжины. Очередная волна накрыла ее с головой, а когда схлынула - перед лицом героини оказалась ужасная в своем безобразии морда морского дракона.

  - Пришел мой смертный час, - обреченно подумала она, закрывая глаза.

  И тут появился Он»

  На этом месте шелест клавиатуры затихает - начинается тяжелое творческое раздумье. В конце концов, не селедку на рынке выбираем - Героя создаем. Идеал мужественности для всех женщин и даже некоторых мужчин.

  «Он был красив» - наконец решается писательница, и торопливо уточняет - «как бог». Бога она никогда не видела, как, впрочем, и настоящего супермена, так что смело ставит между ними знак равенства. «Его длинные волосы цвета...».

  Писательница шарит глазами по комнате и, вдохновленная рыжим котом, дрыхнущим на подоконнике, самозабвенно строчит: «...расплавленной меди с редким вкраплением седины спускались ниже подоконника... (торопливо стирает) ...плеч, обрамляя суровый профиль». Или анфас? Ладно, «обрамляя суровое лицо».Горький опыт общения с противоположным полом подсказывает писательнице - красота не главное, и, хотя никогда не помешает, должна подкрепляться чем-то еще. И она дописывает: «...под его кожей перекатывались комья мышц...».

  Подумав, она стирает последнюю фразу. Слишком сильный мужчина ее тоже не устраивает - а ну как он занимался физической подготовкой в ущерб интеллекту?

  «Комья мышц» заменяются на «рельефные мышцы», а те на «довольно заметную мускулатуру». На «суровом лице» ставится «печать мудрости, живого ума и перенесенных страданий».Писательница готовит себе крепкий кофе с лимоном и возвращается к монитору с твердым намерением выцарапать у музы своего Любимого и Единственного.

  Интересно, а чем страдал герой? Чем-то он определенно страдал, иначе не шлялся бы где попало, спасая незнакомых девиц из смрадных пастей чудищ-юдищ.

  Писательница задумывается надолго, благо кофе горячий и его можно прихлебывать маленькими глоточками, растягивая удовольствие. Образ героя маячит на задворках сознания, не желая выходить из тени. Женщины - существа не менее загадочные, чем драконы; ей хочется не просто укрыться от житейских невзгод за широкой спиной всенародного защитника, но и от души его пожалеть. Зачем? Она сама не знает, но твердо уверена: герой, не достойный жалости, не достоин и любви. Никто, кроме главной героини, то бишь самой писательницы, не должен знать о его