Опорожнив пузырек с корвалолом, Эмма Петровна принялась подливать масла в огонь, доказывая своему супругу, что и в семьдесят пять она ягодка опять. В этот самый момент пенсионер увидел в балконное окно супружеской спальни мужскую ногу, шарящую в поисках опоры! Он выскочил на балкон и стал подпрыгивать, пытаясь дотянуться до ноги и стянуть любовника жены вниз для того, чтобы набить ему морду лица. Алина с Машей, ожидавшие, чем закончится трудный переход, стояли на балконе третьего этажа и не видели, что происходит на втором. А там следом за Сан Санычем на балкон выскочила его жена и стала подпрыгивать для того, чтобы не дать мужу ухватить ногу ни в чем не повинного мужчины. А в том, что нога была мужская, никто из них не сомневался.
– Модные ботиночки надел, паразит! – ругался Сан Саныч на всю округу.
– Да уж не то что твои валенки, – язвила жена.
– Ах, так вот чем он тебя привлек?! Ногами?!
Эмма Петровна закатила глаза к небу, прося у всевышнего помощи в обуздании супруга. Девушки услышали шум внизу и попытались перегнуться через перила, чтобы посмотреть, кто там кричит.
– Штанишки-то у паразита не бог весть какие, – кричал пенсионер, – и кальсон под ними не видно. Конечно, зачем ему кальсоны?! Если он раздеваться собрался в супружеской спальне!
– Чего они там кричат? Не слышишь? – поинтересовалась Алина.
– Только глухой не слышит, как они ругаются. Макарушка, тебе чем помочь?
– Сам справлюсь, – буркнул тот.
– Люди добрые! – раздавалось с балкона на втором этаже, – вы только посмотрите, до чего мы дожили! Лезут паразитничать среди бела дня! В одних ботинках и без кальсон на голое тело!
Сан Саныч наконец-то подпрыгнул удачно и зацепил ботинок Макара, тот отмахнулся от него, вырвал ногу, но в цепких руках пенсионера остался его ботинок. Ногой в одном носке было легче орудовать, но Макар сообразил, что крики снизу раздаются в его адрес. А тут еще пошла в ход и агрессия!
– Уберите деда! – закричал он девушкам. – Иначе я за себя не ручаюсь.
Алина убежала на второй этаж, оставшаяся на балконе Маша, перегнувшись через перила, следила за действиями Макара и пыталась его всячески ободрить.
В это время во двор вошел Тимофей. Не заметить картину, разворачивающуюся на балконах, он не мог. Она сразу бросалась всем в глаза, озвученная громкими криками супругов.
– Что за баба-стерва! Среди бела дня к ней полюбовники лезут! – орал дед, имея в виду свою супругу.
Но Тимофей это понял по-своему. Именно так, как это могли понять и все остальные, не знавшие предысторию. Его глаза налились кровью, и поначалу он хотел помочь пенсионеру поймать висящего проходимца, но потом передумал. Выбросив в сугроб розы, которые нес для Марии, он развернулся и пошел прочь. Неблагодарная Машка этого даже не заметила.
