За ним гурьбой повалили остальные.
* * *
Через минуту мы стоим на крыше Башни. Встает неумытое, заспанное солнце, желая поскорее узнать, что произошло в его отсутствие. Начинается очередной серый день...
Остатки побежденной армии тварей улепетывают к горам на всех парах. В арьергарде движутся раненые, оставляя за собой темные кровавые следы и бросая уже не способных идти сородичей. Оставшиеся лежать жалобно воют, взывая о помощи, но однополчане уходят, не оборачиваясь и не реагируя на вопли неудачников.
Одним словом, животные...
Весь двор Цитадели завален слоем золы и остатками почерневших туш. Внутренняя сторона стены из темно-зеленой стала абсолютно черной от слоя копоти.
Пристально осматриваем поле боя за пределами Цитадели. Ни одной живой твари в радиусе нескольких километров, если не считать мелькающих на фоне гор недобитых остатков некогда грозного войска. Лишь шевелящийся под дуновениями ветра пепел, какие-то ошметки и трупы. Горы трупов, мертвым ковром покрывающие камни Пустоши.
- Сработало! - удивленно говорит стоящий рядом Мичман. - Я думал, что стены не выдержат. Но ничего... Выдержали... На совесть делалось.
Он с любовью похлопал по парапету Башни. Руки его сразу же покрылись слоем жирного пепла.
Мичман огляделся по сторонам и вдруг неожиданно для всех издал ликующий крик. Наверное, так орали наши предки, побеждая мамонта или защищая свое жилище от саблезубых тигров. Через секунду ему вторили еще восемь глоток.
Крик плывет над Пустошью, эхом отражается от стен Цитадели.
Крик торжества.
Крик жизни.
Гномы с удивлением смотрят на толпу орущих людей и недоуменно переглядываются.
- Почему вы кричите? - поинтересовался гном у Мотора.
- Мы живы! Мы победили! - ликующе произнес тот.
- Всего лишь! - разочарованно просипел гном. - А что, могло быть иначе?
Мотор пристально посмотрел на него и отрицательно помотал головой.
- Нет. Не могло. - Он пробежался глазами по окружавшим его людям, как бы ища ответ в их лицах. - Ведь мы люди, и этим все сказано.
Гном на мгновение задумался.
- Да, вы люди. И этим все сказано, - произнес он то ли с уважением, то ли с насмешкой, - Поэтому вы и здесь.
* * *
Оружие, придуманное Мичманом, сработало на славу. Нескоро еще местная живность захочет еще раз отведать такого огонька.
Мичман предвидел возможность такой опасности и заранее по периметру крыши Башни разместил бочки с напалмом. К каждой бочке было примотано несколько тяжелых мин с радиодетонаторами. Когда языки добрались до третьего этажа, бочки с открученными крышками были сброшены вниз. Напалм растекся по всей Цитадели. Потом были закрыты все бойницы в Башне, чтобы не поджариться нам самим. Подождали еще чуть-чуть. Когда во двор наползла тьма тварей, подорвали мины. От взрывов вспыхнул напалм, окутывая стены и башню огненным покрывалом. В результате Цитадель, заполненная животными, превратилась в огненный ад, в котором уничтожалась любая органика. Тела грозных животных сгорали мгновенно, превращаясь в комья жирного пепла. Пламя напалма, дополненное взрывами мин, дало замечательный результат, и мы получили то, что получили... Жизнь и победу.
