Гостиница размещалась в приземистом аляповатом здании, состоявшем из нескольких соединенных брусьями хижин, расположенных в форме звезды. На той стороне бухты виднелись далекие темно-синие холмы.
Внезапно похолодало. Мы с Леддером выбрались из машины, и он показал мне свой дом.
— Поужинайте и приходите.
Я кончил есть в половине восьмого и вышел на улицу, под колючий ветер. Было темно, и звезды в небе казались похожими на льдинки, в вышине горело бледное северное сияние.
Светлые окна в доме Леддера были затянуты оранжевыми шторами. Я постучал в дверь. Открыл мне сам хозяин, рядом с ним стояла маленькая девчушка, в комнате болтали две женщины. Леддер представил меня, и я испытал чувство неловкости, поскольку надеялся поговорить с ним наедине. Комната была слишком жарко натоплена и полна модной мебели в ярких чехлах.
Леддер повел меня в каморку под лестницей.
— Извините за беспорядок,— сказал он. — Я тут как раз ставлю новую аппаратуру. Вот, возьмите!
Я взял лист бумаги, на котором было написано: «Данные о британской радиостанции G2STO».
— Я писал это, зная, что Бриф мертв,— с извиняющейся улыбкой пояснил Леддер.— Кроме того, мне было неизвестно имя вашего отца. Знай я его, все имело бы другой смысл.
Я посмотрел на листок, гадая, при чем тут фамилия отца.
— Он следил за частотой Брифа.
— И не только он, — ответил Леддер.— Но это ничего не значит.
— Как тогда объяснить сеанс связи двадцать шестого сентября, когда отец запросил аварийную частоту Брифа? Разве это не доказывает, что он следил за экспедицией?
— У Брифа был передатчик ограниченного радиуса.
— Но отец все равно следил. Вы это знали, а в отчете написали, что G2STO не могла принять сигнал. Почему?
— Слишком много потребовалось бы совпадений. Во-первых, Бриф был мертв, во-вторых, речь можно вести только о шальном приеме. В-третьих, с чего бы вдруг вашему отцу дежурить у аппаратуры именно в этот час?
— А почему бы и нет? Совпадений много, это верно, но они вполне могли иметь место.
— Господи! — раздраженно воскликнул Леддер. — Самолет потерпел аварию четырнадцатого вечером. Мы держали постоянный прием до двадцать шестого, когда бросили поиски. И не только мы, но и станции ВВС и правительства. И вот спустя трое суток после того, как мы прекратили слежение, G2STO заявляет о связи! Даже если Бриф был в эфире, вашему отцу пришлось бы сидеть у приемника трое суток. Невероятно!
— Он был парализован, пояснил я. — Ему больше нечего было делать.
