– Вроде бы как живой! – отозвался Голованов, набирая номер мобильного телефона Плетнева. – Антон? Это Голованов. Ты сейчас где?
– Въехал на Кутузовский, скоро буду у Шумилова.
– Значит, слушай сюда! Забудь про Шумилова и срочно двигай дальше по Кутузовскому. Запоминай адрес! Нужна твоя помощь! Буду ждать тебя во дворе!
– Что... случилось что-нибудь? С Игнатом?
– Случилось! Вроде бы как передозировка. Боюсь, как бы он до приезда «скорой» коньки не откинул.
– Твою мать! – выругался Плетнев, видимо не ожидавший ничего подобного. – Турецкому уже звонил?
– Нет еще. Жду!
– Так вы... вы знаете этого паренька? – раздался за спиной все тот же тревожный женский голос.
– В том-то и дело, что знаю, – отозвался Голованов, выбирая в «памяти» телефон Турецкого. Тот словно ждал его звонка и тут же спросил, не скрывая своей тревоги:
– Ну что?
– Хреново, Саша, очень хреново!
И он буквально в двух словах рассказал ему о том, в каком состоянии находится Игнат.
– Но он хоть живой? – взвился Турецкий.
– Пока что да! Но что с ним будет в ближайший час, не знаю. В общем, вызываю «скорую»! Без врачей и без капельницы здесь не обойтись. Потеряем парня.
– «Скорая»... Да когда она приедет твоя «скорая»?! – сорвался на крик Турецкий. – Хотя, впрочем... Ты вот чего... ты звони в «скорую», а я звоню Шумилову. Он говорил, что уже договорился с главврачом какой-то клиники неподалеку от дома, и тот будто бы пообещал ему в любой момент принять у себя Игната. Думаю, у них тоже есть своя «скорая»?
Он замолчал было, но тут же прорезался вновь:
– Сева, ты вот чего... помассируй ему грудь... может, искусственное дыхание... Продержаться надо, Сева, ну, хотя бы с полчаса...
– Поучи жену щи варить! – буркнул Голованов, пряча мобильник в карман. Присел около Игната, всмотрелся в его зрачки, еще раз прощупал пульс.
Парень пока что жил, но как долго он продержится, сейчас не знал никто.
– Вы забыли... вы забыли про «скорую», – напомнила ему женщина, которую, видимо, сам Бог послал этому дураку. – «Скорая помощь»... бывает, они быстро приезжают по вызову.
– Бывает, – согласился с ней Голованов, представив на секунду, в каком состоянии сейчас находится отец Игната, который уже ничем не может помочь своему сыну.
Господи, убереги от потрясений подобных!
Не отрывая глаз от Игната, Голованов отсчитывал минуты в ожидании хоть какой-нибудь помощи, как вдруг каким-то, казалось бы, давно забытым шестым чувством почувствовал, что из парня уходит жизнь. Сунув свой мобильник в руки вконец растерявшейся женщине, которая, словно курица на насесте, все это время кудахтала, причитая, на лестничной площадке, и приказав ей, чтобы опять звонила в «скорую», он склонился на Игнатом и, вспоминая навыки армейского спецназа, начал массировать его грудь в области сердца. Вроде бы помогло, по крайней мере, парня перестало трясти и он чуть-чуть приоткрыл глаза.
