Спрыгнув, наконец, с крыла на снег, он поднял очки и стащил обледеневший шарф с лица.
Тарасов, не сдерживая себя, с разбегу обнял его и даже попытался приподнять от прилива чувств:
- Ребятки! Молодцы! Спасибо, ребята!
лётчик даже не нашёлся, сначала, что ответить коренастому мужику без знаков различия, выскочившему из морозной темноты. Лишь потом, когда Тарасов на мгновение прекратил его хлопать по спине, чуть отодвинулся:
- Мне б к подполковнику Тарасову…
- Да я Тарасов! Я! Слышишь, лётчик! Вы же всю бригаду мне спасли!
лётчик сделал шаг назад и приложил руку к заледеневшему летному шлему:
- Лейтенант Зиганшин! Эскадрилья доставила грузы продовольствия и медикаментов по приказу генерала Курочкина!
- Сколько вас!
лётчик оглянулся. Пять 'уточек' стояли в разных углах полевого аэродрома. С каждого десантники сноровисто таскали в общую кучу мешки.
- Все пять, товарищ подполковник! Прибыли без потерь! Линию фронта пересекли с выключенными моторами…
- Как пять… Всего? Этого же мало… - Тарасов растерянно посмотрел на лейтенанта. - Этого же мне на раз пожрать…
- Постараемся ещё рейс сегодня сделать потемну, товарищ подполковник!
- Там чем в штабе думают, а лейтенант? - стал закипать Тарасов. - Мы уже девять дней не жрамши! Они это понимают?
- Товарищ подполковник… Мы и так без бортстрелка все летели, безоружные. По триста кило на самолёт нагрузили и вперёд.
Тарасов выругался. Полторы тонны на две тысячи человек… Меньше, чем по килограмму продуктов на человека. На один раз поесть… И так захотелось дать в морду этому усатому лейтенанту. Но комбриг сдержался. лётчик-то был тут не причем. И так он сделал все что мог - прошёл без потерь линию фронта, нашёл в огромном лесном массиве посадочную площадку, освещённую кострами, сел без потерь, и сейчас ему лететь обратно. И все это в открытой кабине на тридцатиградусном морозе, между прочим!
- Лейтенант, скажи мне как на духу… Почему снабжения нет? Где 'тэбехи'? Что у вас там лётчики делают? С официантками спят?
- Товарищ подполковник… - обиделся лётчик.
- Ладно, ладно, Зиганшин, не обижайся… Пойдем-ка я тебя нашим чаем напою…
Тарасов приобнял летеху за плечи и повел к костерку, рядом с которым сидели Мачихин и Шишкин, прихлебывая густо парящий чай.
- Капитан, плесни лётчику. Видишь, замерз в воздухе как собака…
- Спасибо, товарищ подполковник, но я…
- Пей, говорю! - приказным тоном рявкнул на него Тарасов и протянул ему кружку.
Лейтенант Зиганшин взял крагами кружку, осторожно прикоснулся к ней губами… Хлебнул…
